Правила, указанные апостолом, представляют собой не строгий запрет, примеры которого часто встречаются в текстах Ветхого Завета, но совет, благодаря которому человеку легче достигнуть своей истинной свободы. Апостол неоднократно подчеркивает данное обстоятельство. Например, «говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечений»[534].

В другом месте мы встречаем следующие слова: «Сказано это мной как позволение, а не как повеление»[535]; «относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным»[536]. «Если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль»[537].

Таким образом, семья не противоречит существу человеческой личности. В противном случае мы не знали бы правил семейного общежития, заповеданных нам апостолами. Гимн взаимной любви и взаимной обязанности, некогда прорезавшийся в ветхозаветном еврействе, звучит в Новом Завете с невиданной силой. «Жены, повинуйтесь своим мужьям… Да будут украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа…Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога, украшали себя, повинуясь своим мужьям. Также и вы, мужья, обращайтесь с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследнице благодатной жизни», – говорит апостол Петр[538].

Но, пребывая в семье, человек должен знать и о негативных свойствах, которые здесь проявляются в той или иной степени. Девство, положенное как идеал, не заменяет семьи и не подменяет ее, но показывает истинную форму служения Богу, поскольку служение Богу через девство есть одновременно и служение человеку через Бога, во Имя Бога.

Кроме того, конкретная семья – всегда преходящее, временное явление, умирающее естественной смертью либо расширяющееся до пределов рода – совокупности определенного числа семей. Интересно отметить, что хотя род, а затем племя (совокупность нескольких родов) – союзы, получающие свое существование из физически расширившейся семьи, имеют большую способность к внешней организации человеческой личности, их историческое значение весьма условно.

История показывает нам, что, остановившись на этих формах, человеческое общество застывало в своем развитии. Неважно в данном случае, говорим мы об этом факте с точки зрения христианского учения либо светской доктрины прогресса и эволюции. Очевидно, что роль этих союзов заключается не в создании устойчивых форм общежития, а в предуготовлении новых, более органичных и долговременных. Их нормальное существование возможно в качестве естественных элементов более органичных, высоких по своей духовной природе союзов.