Хомяков-богослов и Хомяков-художник неразделимы. Мысль о целительном действии покаяния, приводящем к нравственному совершенству, самая главная в системе его исторических, философских и литературно-эстетических взглядов. В поэтическом обращении Хомякова к России (1854) есть такие строки:
Это «постоянное требование самообличения» было отличительной чертой толстовского художественного творчества, никогда не имевшего ничего общего с политически тенденциозным обличительством. Написанный в 1857 году рассказ «Люцерн» завершается (отсутствовавшей в ранней редакции) авторской отповедью самому себе. Толстой обличает себя в гордости, приведшей к тому, что он сделался судьей богатых обитателей гостиницы и бедного музыканта. Он видит в своем «маленьком, пошленьком негодованьице» проявление неведомой для него «премудрости Того, Кто позволил и велел существовать всем этим противоречиям» (5, 26). Самообличение восстанавливает нарушенную гармонию. Глазами смиренного христианина смотрит Толстой на происшедшее с ним в отеле Швейцергоф. В тот день, когда произошло описанное в рассказе событие, Толстой записал в дневнике: «Чего хочется, страстно желается? не знаю, только не благ мира сего. – И не верить в бессмертие души!» (47, 141). Вспомнив одну из встреч с Хомяковым, Толстой сказал: «Я тяготился тогда очень, что не верю, мне хотелось верить, особенно с славянофилами тяготился этим, я ждал от него приведения меня к вере».[694]
Искания духовной и творческой гармонии были трудными. Итогом их в 1850-е годы стало признание «гармонического колебания» в разрешении противоречий «единственным справедливым жизненным чувством». На заданный самому себе вопрос: «Неужели такой закон природы, что полезное противоречит прекрасному, цивилизация поэзии?» (5, 199, 198), – Толстой не находил ответа. Задумав еще в самом начале своего творческого пути написание книги с названием «Что нужно для блага России и очерк русских нравов» (1846), Толстой на рубеже 1860-х годов стал школьным учителем, ибо прогресс в России, по его убеждению, должен исходить из народного образования. Так год вступления в Общество любителей российской словесности оказался для него и годом ухода из литературы. Возвращение в нее стало новым этапом, в котором темы славянофилов по-прежнему оставались темами жизни Толстого.
С. Чертков Деоника в поэзии А. С. Хомякова
С. Чертков
Деоника в поэзии А. С. Хомякова
Научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу.
I
I