За эту же мысль уцепился и Триш:

– Действительно, с какой это стати ты без всякого согласования пошла да и стала в судах трепаться о разных редакционных неурядицах?

Лариса стала свирепеть:

– Во-первых, вам, господин главред, прекрасно известно, что я не имею привычки трепаться ни в судах, ни где бы то ни было. Поэтому прошу ко мне впредь подобных терминов не применять. Иначе буду вынуждена покинуть совещание.

Дамы многозначительно переглянулись: во Лорка даёт! И встанет, и уйдёт!

Триш, поняв, что перегнул палку, забормотал:

– Ладно, Лебедева, не кипишись, я не так выразился. Так что во-вторых?

– Во-вторых, я была в числе официально заявленных свидетелей и говорила под присягой. А в третьих, а точнее, во-первых, я раскрывала аспекты всего лишь своей производственной деятельности. Не помню, чтобы при найме на работу в «Вечернее обозрение» давала подписку о неразглашении каких-либо внутренних тайн. По-моему, для обнародования особенностей подготовки публикаций испрашивать согласия руководства не требуется.

– А корпоративная честь, а моральные аспекты! – опять заверещал было Ниткин, но Триш теперь грозно крякнул уже в его сторону. Володька благоразумно закрылся.

– Давайте, уважаемые коллеги, не будем путать божий дар с яичницей! – вступила, наконец, Лизетта. – В данном случае Лебедева участвовала в судебном следствии не как представитель популярного еженедельника. Она – автор материала, проливающего определённый свет на личность человека, обвиняемого – на минуточку! – в зверском двойном убийстве. Подчёркиваю: убийстве! Хотела бы я посмотреть, как кто-нибудь из вас станет отнекиваться от участия в уголовном процессе!

Триш и сам уже понимал, что по существу инцидента не может предъявить своей подчинённой ничего криминального. С этим неврастеником Натанычем опять сел в лужу! Но признать, что развёл сыр-бор на пустом месте, не позволяло начальническое самолюбие. Мысленно поджав хвостик, главный всё же закинул ещё один заведомо пустой крючок:

– Лариса Петровна, ты же помнишь, что я запретил тебе касаться этого самого убийства! Идя в суд, и не предупредив о том своё руководство, ты опять нарушила моё категорическое распоряжение!

– Да ничего я не нарушала! – Лариса вскипела. – Десятый раз объясняю: я была свидетелем лишь как автор давней публикации. А вовсе не как откомандированный корреспондент, готовящий заметку из суда. Этого я не делала, и делать не собираюсь. Я, если вы не запамятовали, теперь в рекламе тружусь, а криминальную хронику ведёт Вячеслав Иванович Губарев. Которого, кстати, я в зале что-то не заметила. Предупредить заранее не могла, так как вызов получила накануне поздно вечером. Но утром сделала звонок Ниночке, что буду отсутствовать по личному делу.