Сашка с Лялькой, те слушают вполуха, им интереснее перебирать ордена. Но Лариса их не винит – детям, выросшим в достатке, тепле и спокойствии, ни разу не видевшим разрыва даже самого маленького снаряда или сваренной из жмыха каши, трудно представить, что всё взаправду происходило вот с этими жалкими троюродными бабуськами. Сказки, такого на самом деле быть не могло…

За ночь крохотные листочки берёз подросли и дали густую тень, а в скверах нарядились розоватым цветом заросли волчьих ягод. Играл ясный и солнечный день, умытый и напоённый вчерашней грозой. Делегация возвращалась домой притихшая. После трёх увесистых рюмок «беленькой» Лариса плелась нетвёрдо. Мама, не раз слыхавшая трогавшие дочь ветеранские истории, осторожно вытерла её заплаканное лицо и спешно усадила всех к нагретому электросамовару и сытным шанежкам.

После чая и парада, когда Сашка повёл девочку хвастаться новыми компьютерными игрушками, она спросила о Депове:

– А чего Александра Павловича не пригласила?

Колька жил у Ларисы считай полтора месяца, но как-то так складывалось, что ни сын, ни мама не подозревали о его существовании. Уходил кавалерчик обычно рано, вечерами часто отсутствовал, поэтому даже Сашка, имевший привычку налетать к родительнице экспромтом, ни разу с ним не столкнулся. И мама по неведению считала Депова единственным мужчиной в ближнем дочернем окружении.

Лариса быстро спрятала под скатерть руку с колечком и деланно-беззаботно обронила:

– Будет ещё время… Ты лучше вот что скажи: как смотришь на переезд? Например, в Москву?

На лице матери проступили пятна, но ответила она спокойно:

– Откуда этакие дровишки?

– Да так, в порядке бреда… Может, по работе переведут…

– Ох, Лорка, не темни! Что стряслось-то?

– Пока ничего. Но, к примеру, вдруг твой любезный адвокат получит столичное назначение и захочет пригласить меня с собой…

Она, наконец, предъявила атрибут жениховства, который мать заметила уже давно.

– Так по работе или хвостом за мужем?

– Мам, пока ничего не решено. Я только спрашиваю, поедешь, если что, или останешься? Я ведь без тебя никуда не смогу двинуться.

Матушка вздохнула особым стариковским вздохом – долгим и горестным:

– Дочь, дочь… Тебе не понять, каково это – на старости лет покидать место, где прожита жизнь. Но… Вся моя семья – это вы с Сашкой. Теперь я за вами, как нитка за иголкой…

Лариса знала, что они с мамой были выточены из одного и того же кремня. И хотя в уголках напряжённых старческих глаз сверкал бисер, мать старалась держаться спокойно:

– Депов – он и вправду руки твоей просит?