Линор потянулась и достала из-под себя короткую палку, на которой сидела.

– Но Линор похерила твою жизнь еще хуже, радость моя, – сказал Антихрист; он вернулся в сидячее положение, с косяком, и глядел на Линор. – Линор заставляет тебя верить – вели заткнуться, если я не прав, – Линор заставляет тебя верить, с твоим соучастием, говоря обиняками, что ты реально не реальна или что ты реальна, лишь пока о тебе говорят, так что в той мере, в какой ты реальна, тебя контролируют, а сама ты контролем не обладаешь, то есть ты больше типа персонаж, чем персона, реально, – и, конечно, Линор сказала бы, что это одно и то же, да, верно же?

– Жаль, дождя нет, – сказала Линор.

– Ты же только что была в душе, – Ля-Ваш усмехнулся. – Ты дерганая развалина, сестрица. Не будь такой дерганой. Вот. Быстро поцелуй псису. – Антихрист протянул косяк, который, видела Линор, с одной стороны сгорал куда быстрее, чем с другой.

– Не хочу я ничего, – сказала Линор. Мельком глянула на солнце, по-килроевски [120] залипшее на крыше спортзала. – Как насчет взять и спонтанно прервать этот отрезок разговора, а, Камешек? Потому что, если бы я, например, попросила тебя помочь мне разобраться с этой предполагаемой проблемой «зло-и-реальность против рассказывания», ты бы, само собой разумеется, стал мне что-то рассказывать, что привело бы нас к…

– Не называй меня Камешком, – сказал Ля-Ваш. – Называй Ля-Вашем или Антихристом, но никаких больше Камешков.

– Тебе норм Антихрист, самая, не могу не сказать, настораживающая кличка, которую я когда-либо слышала? Но тебе не норм Камешек?

– Камешками зовут всех подряд, – сказал Антихрист. Вновь отплюнулся белым. – Каждый наш родственник с мужскими гениталиями – Камешек. Камешек напоминает мне, что я, вероятно, всего лишь часть машины, частью которой быть не желаю. Камешек напоминает мне о сильно досаждающих ожиданиях. Камешек напоминает мне о папе. Как Камешек я более-менее дедуцируем…

– Что?

– …А вот как Антихрист я просто существую, – сказал Антихрист, вальяжно помахав косяком красно-черному горизонту. – У меня как у Антихриста есть фишка, и восхитительно ясно, где заканчиваю я и другие начинают, и никто не ждет, что я буду чем-то, кроме того, что я есть, то бишь безнадежным, бесконечным рабом, заботящимся о своей ноге. А еще я тебе типа помог, я думаю, если ты потрудилась заметить. – Антихрист пальцем увлажнил кончик косяка, сгоравшего слишком быстро, чтобы тот горел помедленней.

Линор смотрела не на брата, а на тени спортзала, двигавшиеся по площадкам с заметной для наблюдателя скоростью. Тень от другой секции спортзала уже взбиралась по западному краю холма, справа от Линор и Ля-Ваша.