Еврейский музей в Берлине

Еврейский музей в Берлине

С того момента, как 1979 году в Музее истории и культуры Берлина (так называемом Берлинском музее), занимавшем старинное здание бывшей Судебной палаты в северной части Кройцберга, был образован Еврейский отдел, встал вопрос о строительстве для него специального здания. Спустя десять лет Даниэль Либескинд победил на организованном правительством Западного Берлина открытом конкурсе на проект этого здания. Строительство длилось с 1992 по 1999 год. Еще два года ушло на комплектование и техническое оснащение музейной экспозиции.

Между тем в 1993 году Сенат Берлина передал коллекции Берлинского музея городскому музейному Фонду, объединившему несколько музеев истории и культуры Берлина и Бранденбурга. В 1999 году был признан самостоятельный статус Еврейского музея, и здание Судебной палаты вошло в его состав. Ныне над входом в здание, построенного Филиппом Герлахом в 1735 году, нас встречает надпись Judisches Museum Berlin. Причинами того, что Еврейский отдел Музея истории Берлина через двадцать лет после своего возникновения сам стал музеем и вобрал в себя здание, в котором его задумали, были не только реорганизация столичных музеев под эгидой музейного Фонда, но и беспрецедентная архитектурная риторика Либескинда.

Место для нового Еврейского музея763 было выделено заранее: узкий сектор между двумя сходящимися острым углом улицами, носящими имена жертв нацистского режима – Франца Кюнстлера и Франца Клюса. Чуть южнее Судебной палаты участок замкнут изгибом Линденштрассе.

На этом участке Либескинд возвел стену высотой девятнадцать метров, титано-цинковая обшивка которой слегка поблескивает и многообразно меняет цвет в зависимости от освещения. Я говорю не о стене чего-то иного, а именно о стене самой по себе, потому что при своей значительной высоте это сооружение не имеет внешних признаков поэтажного членения (швы между рядами листов металлической обшивки не горизонтальные, они поднимаются слева направо), у него нет окон, не видно крыши, нет ни дымовых, ни водосточных труб, его высота значительно превосходит толщину, а длина многократно превосходит высоту. Попав внутрь, мы убедимся, что интерьеры совершенно не соответствуют внешнему облику стены. Все, что мы там увидим, наполняет заранее придуманную внешнюю форму конструкциями, массами, пустотами. Либескинд проектировал не изнутри вовне, а извне внутрь, как действовал бы архитектор, которому пришлось бы устраивать музей внутри сооружения, построенного кем-то другим.