Аналогично банки-кредиторы оказались в выигрыше, поскольку выплачиваемые должниками платежи имели большую покупательную способность, чем раньше, но только в случае, если они вообще получали от должников такие платежи. Однако долги не могли выплатить так много людей, что банки стали разоряться. За четыре года (с 1930-го по 1933-й) приостановили свою деятельность свыше 9 тысяч банков. Другие кредиторы тоже теряли деньги, когда должники были не в состоянии платить.

Инфляция, как правило, усугубляется тем, что люди тратят обесценивающуюся валюту быстрее обычного, чтобы успеть купить хоть что-то, прежде чем она еще больше обесценится. В свою очередь, дефляция, как правило, усугубляется тем, что люди держатся за деньги дольше, особенно во время депрессии, когда повсеместная безработица лишает бизнес уверенности. В период экономического спада 1929–1932 годов в обращении находилось не только меньше денег, но и циркулировались они медленнее обычного, что еще сильнее снижало спрос на товары и услуги. В свою очередь, это снижало спрос на рабочую силу, что создавало массовую безработицу.

Теоретически правительство могло увеличить денежную массу, чтобы вернуть цены на прежний уровень. Двадцать лет назад (в 1913 году), при Вудро Вильсоне, была создана Федеральная резервная система (ФРС) для контроля банковской системы страны. Президент Вильсон объяснял, что ФРС «обеспечивает валюту, которая увеличивается по мере необходимости и уменьшается, когда такой необходимости нет» и что «полномочия по управлению этой системой кредитов переданы в руки общественного совета незаинтересованных должностных лиц самого правительства», чтобы избежать контроля со стороны банкиров и иных заинтересованных кругов. Как бы разумно это ни звучало, но то, что правительство может делать теоретически, вовсе не обязательно совпадает с тем, что оно может делать политически, или с тем, что понимают государственные мужи. Более того, отсутствие у них личной финансовой заинтересованности в принимаемых решениях еще не говорит о том, что они «бескорыстны» в политических аспектах этих решений.

Даже если финансовые или политические интересы не влияют на чиновников Федеральной резервной системы, это не означает, что их решения обязательно компетентны. А в отличие от людей, чьи решения корректирует непосредственно рынок, лица, принимающие государственные решения, с такой автоматической корректировкой не сталкиваются. Если оглянуться на Великую депрессию, то и консервативные, и либеральные экономисты считали денежно-кредитную политику Федеральной резервной системы той эпохи запутанной и неэффективной. Милтон Фридман называл руководивших ФРС людей «беспомощными», а экономист Джон Кеннет Гэлбрейт — группой с «поразительной некомпетентностью». Например, в 1931 году ФРС повысила процентную ставку, хотя спад в экономике был крайне глубоким, по всей стране закрывались предприятия и тысячами рушились банки, а безработица стала массовой.