– Тебя, значит, прямо в больнице замели?

– Угу. – Я добираюсь до стола и сажусь напротив Кати.

– Ну, понятно, – кивает она.

Я смотрю ей в глаза и говорю со всей твердостью, на какую способна сейчас:

– Я не торгую наркотой, если ты об этом.

– Да пофиг мне. – Она откусывает хлеб и начинает хлебать из миски.

– А мне не пофиг, что ты обо мне думаешь, – я опять начинаю злиться.

– О, – улыбается Катя набитым ртом. – За это уважуха тебе. Людям не должно быть пофиг, что о них думают. По мне, это самое главное…

В миске, стоящей передо мной, – что-то мутное, явно холодное, по цвету похожее на гороховый суп, а по запаху – на зимнюю овощную базу. Вспоминаю подходящее слово – баланда. Беру со стола ложку, долго решаю – есть такой ложкой или плестись с ней к раковине и вымыть хотя бы без мыла?.. Нет, есть, не помыв, точно не смогу…

Щелкает замок, скрипит дверь, и в камеру вкатывается вчерашняя рыжая тетка:

– Фомичева, на выход.

– Хоть пожрать человеку дайте! – протестует вместо меня Катя.

– На выход, сказала. – Тетка буравит меня рыжими глазами. Накладные карманы на ее униформе нелепо венчают могучую грудь.

Делать нечего, шагаю к двери за теткой.

– Эй, ты обуйся хоть, – кричит мне вслед Катя.

– Не во что. Слетела обувка.

– Если к следаку тащат, то без адвоката на хер посылай, и все, – кричит Катя.

Я оглядываюсь на нее и киваю – разом и соглашаясь, и прощаясь. Катя поднимает вверх два пальца, подбадривая меня знаком победы. Потом оставляет один средний палец и тычет им вслед тетке.

– Я те попоказываю! – говорит тетка, не оборачиваясь, будто видит затылком. И так же, не оборачиваясь, командует мне: – Руки назад взяла!

В коридоре меня ждет конвоир с наручниками – пацан еще плюгавее вчерашнего. Странно – зачем они нанимают таких шибздиков? Разве что у них черные пояса по дзюдо? Наручники он прицепляет мне на правую руку, себе – на левую. Идет рядом со мной по коридору. Мы с ним одного роста и, наверное, одного веса – вот умора!.. Во мне закипает, клокочет злость – хоть и знобит, и едва волоку ноги от слабости. Сволочи! Лилипуты убогие! Больше не буду их бояться, пусть делают что хотят!..