Всем нужно столь многое. Всему миру много чего нужно. Всем, женщинам, жарящим обед и кладущим теплые монеты тебе в руку. Рыночным торговцам, спрашивающим: «Что еще?» Водителям такси, спешащим проехать на зеленый свет. Младенцам, мурлыкающим на полных материнских плечах. Сварщикам, пожарным, бабушкам, банковским служащим, чистильщикам обуви и дипломатам. Каждому из них нужно очень многое. Планета крутится на своей оси, как пьяный, пытающийся сделать пируэт. Мне, мне, мне! В каждом кулаке по пустому поднятому стакану. Земля дрожит, словно поле, готовое расцвести одуванчиками.

Смотрю вверх, и Дева смотрит вниз на меня, это кажется выдумкой, но это правда. Вселенная – ткань, и все люди переплетены между собой. Все и каждый связаны со мной, а я связана с ними, словно мы нити rebozo. Вытащи одну нитку, и вся вещь расползется. Каждый человек, вошедший в мою жизнь, изменяет ее узор, а я изменяю их узоры.

Я возвращаюсь в гостиницу. Прохожу мимо странников, целый день шедших сюда из своих деревень, мимо танцоров с погремушками на щиколотках и высокими, украшенными перьями прическами, мимо торговцев свечами и лампадами. Прохожу через Аламеду, этот зеленый оазис, и присаживаюсь на чугунную скамейку. Мимо проплывает продавец сахарной ваты, бесплотный, как ангел. При виде тележки, полной сладкой кукурузы, у меня урчит в животе. Девушка и ее молодой возлюбленный, сидящие напротив, страстно обнимаются. Они напоминают меня и Эрнесто. Я вижу, как они счастливы, и это разбивает мне сердце.

А что было потом? слышу я мамин голос. И у меня появляется такое чувство, будто я проглотила ложку, будто что-то застряло у меня в горле, и каждое сглатывание причиняет мне боль.

Me duele, тихо говорю я себе, мне было больно. Но иногда боль – это единственный способ почувствовать себя живой. О чем-то таком говорила Бледнолицая Тетушка. Мне кажется, я вся пропитана печалью. Если кто подойдет ко мне или просто скользнет по мне взглядом, я рассыплюсь на кусочки, как оставленная под дождем книга.

Я возвращаюсь в гостиницу «Маджестик», в номер 606, когда солнце уже клонится к закату и дома отбрасывают длинные тени, а здания на другой стороне улицы, Президентский дворец и calle de la[519] Монеда, сияют, словно венецианский пейзаж. Но я слишком устала для того, чтобы наслаждаться этим светом.

Бросаюсь на кровать и немедленно засыпаю. И сплю так, будто меня унесли дождь и река. И прямо пред пробуждением мне снится такой вот сон. Ночное небо Тепейака, когда темнота еще свежа. И в этой фиолетовой тьме, вижу, падают, толкаются и кувыркаются звезды, пока не образуют очертания женщины, очертания Девы Гваделупской. Дева Гваделупская из звезд! Мое сердце переполняет радость. Когда я просыпаюсь, то подушка у меня мокрая, а из глаз тихо льются слезы.