На такие материалы, поступавшие от сторонников Ежова в СПО ГУГБ НКВД, Молчанов реагировал не иначе как «...что за чепуха, ерун­да... какая связь с Троцким, Седовым, с Берлином...». Ягода на протоко­лах допросов арестованных в Москве и Ленинграде бывших троцкистов «о существовании троцкистско-зиновьевского центра, директиве Троц­кого об убийстве руководителей ВКП(б) и правительства» написал: «Че­пуха, ерунда... не может быть». Копии этих документов с резолюциями Молчанова и Ягоды были направлены Ежовым в ЦК ВКП(б). Позиция секретно-политического отдела ГУГБ НКВД стала ясной Сталину: «...ра­ботая по старым трафаретам, СПО перестал удовлетворять современ­ным требованиям государственности».

Отставка уже холодила Молчанова, и он засобирался в Сибирь. К Долгиреву. За золотом. В эту экспедицию он пригласил Якова Арнольдовича Бухбанда, начальника Управления НКВД по Крымской АССР, по совме­стительству возглавлявшего местное отделение... Союза писателей.

В истории царских и советских спецслужб бывали случаи, когда их руководители увлекались сочинительством. Заведующий зарубеж­ной агентурой Департамента полиции Ратаев писал пьесы для петер­бургских театров.

На драматической ниве трудился Всеволод Николаевич Меркулов, будущий нарком госбезопасности (1941-1946). В 1927 году он сочинил свою первую пьесу, которая шла в театрах Грузии, а вершиной его твор­чества стала пьеса «Инженер Сергеев», получившая высокую оценку у театральных критиков.

Даже Заковский пробовал силы на литературном поприще. В 1931 году вышла его брошюра «Физкультура на службе пятилеток», а за ней — ворох статей: «Шпионов, диверсантов и вредителей уничто­жать до конца», «Выкорчевывать до конца троцкистско-бухаринскую агентуру фашистов», «Предателям Родины троцкистско-бухаринским шпионам нет и не будет пощады», «Подрывная работа церковников-сектантов...». Эти «произведения» Заковского были рекомендованы для изучения в партийных организациях.

У Бухбанда, в отличие от Меркулова и Заковского, казалось бы, никаких задатков к писательскому труду не наблюдалось. Русским языком он владел плохо, так как родился в 1893 году в Перемышле Австро-Венгрии. Отец был рабочим-винокуром. С 1912 по 1914 год Бухбанд состоял в рабочей социал-демократической партии в Вене. В связи с войной был призван в армию, служил бомбардиром. Попал в плен, содержался в лагере в Тюмени. В 1917-1918 годах был предсе­дателем интернациональной секции в Екатеринбурге, тогда же вступил в РКП(б). В 1919 году работал редактором газеты на немецком языке на Урале. Воевал в составе отряда Красной гвардии против чехосло­ваков на Урале, был военкомом и командиром интернационального батальона и 37-й бригады ВНУС. 15 мая 1919 года направлен в органы ВЧК - уполномоченным Екатеринбургской ЧК и начальником агентуры. Участвовал в подавлении Красноуфимского восстания офицерской ор­ганизации «Союз спасения России». В 1921 году назначен начальником по политическим партиям Владикавказской ЧК и оперативного штаба по борьбе с бандитизмом Пятигорской ЧК. В 1922-м возглавил Рыбин­скую ЧК. В этом же году стал начальником контрразведывательного отдела Приволжского военного округа и СОЧ Кубано-Черноморского облотдела ОГПУ. С 15 марта 1924-го - начальник Амурского губотдела ОГПУ, с 30 сентября этого же года - заместитель начальника Примор­ского губотдела ОГПУ. Принимал участие в ликвидации банд китайских хунхузов. С 6 марта 1926 года занял должность начальника Таганрогско­го окротдела ОГПУ и по совместительству начальника особого отдела 13-й Дагестанской дивизии... Награжден орденом Красного Знаме­ни (1928), золотыми часами (1921) и золотыми часами с надписью «За беспощадную борьбу с контрреволюцией от Коллегии ОГПУ» (1930), нагрудным знаком «Почетный работник ВЧКТПУ» (1922).