Хорошо, что рабочие ладят между собой и поглощены целиком делом. В самом начале Евтихис сказал им: «Здесь будем мы добывать свой хлеб…» А когда запустили машины, он не выдержал: на глазах у него выступили слезы, и он поспешил скрыться в прачечную. Он плакал, как малое дитя, и сердце его стучало так громко, что он прижимал руки к груди, чтобы оно не выскочило. Через некоторое время, когда ему крикнули, что пришла машина с пряжей и нужно подписать накладные, он умылся и вышел из прачечной с припухшими глазами.

Знаменательным был и тот день, когда рабочим выдавали первую получку. Андонис сел за столик, пересчитал деньги, разложил ведомости. Он выплатил каждому жалованье с точностью до копейки, как это определялось условиями договора, и удержал, сколько положено. Хотя он и понимал, что это торжественный момент, он старался вести себя как можно проще, словно занимался обычной текущей работой. Евтихис, очень взволнованный, стоял рядом с ним и похлопывал по спине каждого, кто получал деньги. Тетушка Стаматина расцеловала Евтихиса, Эльпида его поблагодарила, Иорданис пожелал ему всего хорошего, а Фанис, заглядывая в глаза, пожал руку. Евтихис с трудом сдерживался, чтобы опять не расплакаться и не стать всеобщим посмешищем. Когда последний рабочий получил деньги, он подошел поближе к столу, уверенный, что и ему дадут жалованье, но Андонис разочаровал его:

— Тебе же причитается часть прибыли, ты хозяин…

Хотя Евтихису это не очень понравилось, он громко засмеялся, обращая все в шутку.

— А я разве не работаю здесь? — жалобно спросил он.

Андонис, словно назло ему, провел красную черту в ведомости и закрыл кассу.

— Все оставшиеся деньги твои, забирай их, но только жалованья не жди.

Евтихис недовольно почесал подбородок и буркнул Мэри, чтобы она забыла и думать о новом платье.

— Мы, деточка, можем рассчитывать только на прибыль, нет у нас ни гроша… — Но вдруг он вспомнил, что, занятый мыслями о собственном жалованье, не проследил, ушел Фанис один или вместе с Эльпидой. Получка — это великолепный предлог поболтать и прогуляться до Петралона. Встревоженный, он вышел на улицу, но их и след простыл…

Через несколько дней мастерская сдала первую продукцию. Правда, одеяла получились немного узкие и кривоватые. Андонис и Евтихис обменялись мнениями, обсудили, почему получился брак, и, подумав, пришли к выводу, что эти недочеты при первых шагах неизбежны. Андонису благодаря его изворотливости, напористости, а главное, взятке удалось сдать одеяла. На рассвете он отправился на склад, где происходил прием товара, завязал дружбу с нужными людьми, угостил их и ловко подсунул одеяла, забракованные накануне.