– Николь… ты кто?

– Тони, ради бога. Что ты хочешь сказать?

– Твои контакты в министерствах, в армии, в Германии, с приближенными де Голля…

– Я знакома со многими, это верно.

– Но есть что-то еще, ведь так?

За несколько недель до этой встречи ему пришлось услышать один комментарий, который он тогда воспринял как шутку, но теперь так не думает. В одном кружке некий человек, работавший во французском посольстве в Вашингтоне несколько лет назад, заявил, что Николь Виньи в действительности вовсе не Николь Виньи. И прибавил кое-что еще: работает на американские секретные службы.

– Тони, мне кажется, ты не в себе. Лучше вернуться к этому разговору завтра.

Николь разворачивается, собираясь уйти.

– Николь! Я по горло сыт недомолвками. Если ты сейчас уйдешь, больше не возвращайся.

Она в упор глядит на него.

– Чего ты добиваешься?

– Чтобы ты сказала мне правду. Твое настоящее имя – Николь?

Самая решительная женщина, которую он когда-либо знал, мгновение колеблется.

– Ты несправедлив, – говорит она. Разворачивается и выходит из отеля.

Он опустошен. Чувствует, что его предали. Ведь он всегда безраздельно доверял Николь, или как там ее зовут. Теперь он уже не знает, правда ли она что-то к нему чувствовала и искренне ли интересовалась его книгами, или это был способ получить еще один источник информации. Разочарование в Николь еще глубже погружает его в одиночество.

Он совсем не говорит по-английски и упрямо отказывается выучить хотя бы слово, потому что боится испортить свой французский, на котором пишет. Но диаспора французских эмигрантов многочисленна и к тому же богата. И она испытывает необходимость развлекаться, желает потерять чувствительность, чтобы забыть то, что оставлено позади. Пригласившие его люди устраивают банкеты и литературные вечера в честь этого человека, такого экстравагантного и забавного. Им невдомек, что ему нужно говорить, жестикулировать, вдруг начинать петь, показывать фокусы… все что угодно, лишь бы не наступала тишина, лишь бы не ощутить вокруг себя безмерную пустоту.

На одном из таких вечеров, на которых он спасается, к нему подходит журналистка, на десять лет моложе его, с прямыми светлыми волосами и глазами цвета летнего неба. Зовут ее Сильвия Гамильтон. Она превосходно говорит по-французски и ощущает внезапное притяжение к этому мужчине, полному загадок и сюрпризов. И он – в очередной раз – позволяет себя любить. Он не знает, влюблен ли сам в Сильвию Гамильтон, но делает вид, что это так. Тони любит любовь.

Его связь с Сильвией Гамильтон вновь заставляет его думать о Лулу, хоть он и не желает этого, хоть уже давно похоронил свои воспоминания.