– Спасибо, – Драго было приятно. Он приосанился.

– Оставайся.

Легче всего было просто ответить «нет», но Худякову такого ответа показалось бы мало, а он в глазах Драго заслуживал того, чтоб ему объяснили, и цыган объяснил – предельно ясно, так даже ясно, что жутко стало от предчувствия того, куда его тянет такая ясность:

– Слишком много потеряно, чтобы взять и остановиться. Не та скорость. Мне теперь остановиться – только если врезаться, – он звучно хлопнул правым кулаком в открытую левую ладонь.

Худяков спросил уже новым тоном:

– Что я могу сделать для тебя?

– Не знаю. Что есть, то есть. Иначе нельзя. Вот эти рыбы, – он кивнул на аквариум, – что ты ни делай, не смогут без воды. Им нужна вода. Птице нужны крылья. Волку нужно охотиться.

– Не понимаю.

– Вороных никому не догнать.

– ?

– Пеший конному, – жесткая улыбка на лице цыгана означала, что эта тема закрыта.

Худяков понял и не стал настаивать, а только подвел черту:

– За тебя!

Драго щелкнул ногтем по бокалу, поднятому Худяковым, и ушел от инженера, лишь когда пузатый графин опустел, не пригубив из него ни капли, хотя очень хотелось, и жажда была, и все смутное в нем тяжело зависло, словно черная туча над цыганским урдэном, увлекаемая ветром в одну с ним сторону.

– Ну до встречи!

– Через семь лет? – пошутил цыган.

– Даст бог пораньше!

– Золота в судьбе. Все дороги с песней!

Драго нанял извозчика, а когда тот остановился у «Разгуляя», сунул ему еще пару серебром сверх условленного и сказал:

– Вези, куда знаешь. Только чтоб дорога была получше.