– Где же я шумлю? – ответил он дерзко.

– Шумишь, – мужик утвердительно улыбнулся. – Некрасиво как-то.

– А я не нанимался тебе красиво делать.

– Давно не били?

– Давненько. Я уж и соскучился.

– Отойдем? – крепыш указал на калитку в заборе. Драго не знал, куда она ведет. Там могли ждать еще…

Из «Разгуляя» показался Антощ и бесшумно встал позади гажей.

– Так отойдем? – повторил мужик, не замечая присутствия Выдры, который глазами спрашивал у друга, как поступить.

– С удовольствием, – решил Драго. – Антощ, я недолго.

– Хорошо, – ответил Выдра, и только сейчас, на прозвучавший голос, крепыш повернул крупную голову с перебитым носом. Антощ ухмыльнулся ему в лицо.

– Запряжешь? – Драго передал салахору хомут и легонько кивнул, так что Антощ понял: если друг оплошает, его долг – отплатить. Это легко! У Выдры с собой было два ножа, а вот был ли нож у Драго?

Гаже первым зашел в калитку. Драго – за ним. Почти сейчас же послышался шум молчаливой схватки – никто не кричал. Вдруг об забор что-то сильно ударилось – тот пошатнулся. Из раскрытой калитки выскользнул Драго – с разбитой губой и горящим взглядом.

Брандмейстера сдуло ветром.

– Нно! – пошла цыганская бричка, и косматый конюх, облегченно перекрестившись, захлопнул за ней деревянные ворота.

– Нас искать не будут? – спросил Антощ по дороге.

– На что им? – Драго пожал плечами. – Нормальный мужик. Отлежится – скажет: «Пьяное дело». Так ведь и есть.

Он немного протрезвел. Разбитая губа быстро распухла, но зубы были целы.

Солнце погасло давно и бессвязно.

На новое место цыгане наткнулись без долгих розысков. Названия у него не было, как не было и горничной в чистом переднике, и услужливых коридорных. За крайним столом резались в карты. На лавке, у стенки, не сняв башмаков, спал лохматый старик. Рот его был открыт, и оттуда выпячивался толстый язык цвета недоспевшей сливы. Небольшой зал слабо освещался лампой с захватанным пальцами шаром. У хозяина были шныряющие глаза бывшего уголовника – как будто пустые, но на самом деле непроницаемые. Он провел гостей в комнаты – гроб с окошком, а не жилье. Драго расплатился за себя и за Выдру. Хозяин даже не стал спрашивать, как их зовут. Он привык, что его постояльцы этого не любят, и напоследок, уже в дверях, поинтересовался:

– Кушать-то надо? Можно и сюда.