В феврале 1887 г. в МИД обсуждались возможные варианты дальнейших действий: отказаться от возобновления Союза трех императоров, заявив о верности его идеям; возобновить соглашение втроем с небольшими изменениями; заключить союз с одной Германией. Из-за разброда мнений определенного решения не выработали. Разрядка напряженности во франко-германских отношениях, а также нажим Бисмарка подтолкнули Гирса в начале марта 1887 г. возобновить переговоры о русско-германском союзе. На этот раз Гирс точно сформулировал задачи союза и рамки полномочий Павла Шувалова. Договор должен был гарантировать Россию от угрозы изоляции; помешать изменению территориального статус-кво на Балканах; подтвердить поддержку Берлином статуса Проливов, зафиксированного в международных договорах. Опыт Болгарского кризиса, неуверенность в бывших союзниках, стремление сохранить баланс сил, который явно нарушался бы с усилением позиций Германии в Европе, побудили Гирса внести дополнение.

Шувалову поручалось устно заявить: России не будет гарантировать такой нейтралитет, который позволил бы Германии разгромить Францию. Этот пункт вызвал острые споры. Только после того как Бисмарк предъявил текст австро-германского договора, а Шувалов отверг все невыгодные России варианты, Бисмарк принял русские условия. 6 (18) июня 1887 г. соглашение, вошедшее в историю дипломатии как «договор о перестраховке», подписали на трехлетний срок. В секретном протоколе Германия обязывалась содействовать России в восстановлении «законного правительства» в Болгарии, не допускать реставрации кн. Баттенберга и соблюдать благожелательный нейтралитет, если Россия окажется вынужденной принять на себя защиту входа в Черное море. Достаточно выгодный в тех условиях, договор лишь отсрочил разрыв русско-германских отношений.

Международное положение, сложившееся после окончания Болгарского кризиса, выявило усиление позиций Австро-Венгрии на Балканах; стремление Германии к гегемонии в европейских делах; рост англо-русских и русско-германских противоречий; укрепление общеполитических и экономических позиций Франции; обострение борьбы держав за территориальный раздел мира. В этих условиях Россия не могла оставаться в изоляции. Инициированные Петербургом в марте 1890 г. переговоры о продлении «договора о перестраховке» в мае прервались из-за отказа Берлина, что побуждало найти надежного союзника в Европе и создать противовес Тройственному союзу[821]. Его возобновление на год раньше срока и полученная в мае 1891 г. информация о возможном присоединении к нему Англии, заставили Петербург 4 (16) июля 1891 г. начать переговоры с Парижем о более тесном сближении. Соглашение диктовалось динамикой международных отношений в целом, в том числе ростом русско-германских и русско-английских противоречий и развитием русско-французских финансово-экономических связей[822].