После новых армянских погромов в Константинополе на стоянку близ столицы пришли стационеры европейских посольств, а к коллективной ноте России, Франции и Англии с требованием безотлагательно провести реформы присоединились Германия, Австро-Венгрия и Италия. 8 (20) октября 1895 г. Абдул Хамид II утвердил проект реформ. Осуществить его как можно скорее султана убеждали Нелидов и Камбон: по единодушной оценке европейских послов в Турции дело шло к государственному перевороту. Опасаясь, что в этом случае английский флот войдет в Проливы, Петербург и Париж предполагали договориться об общей линии поведения.

31 октября (12 ноября) министр иностранных дел Австро-Венгрии А. Голуховский предложил державам, подписавшим Берлинский трактат, провести морскую демонстрацию в Проливах, невзирая на протест Порты. Певческий мост, отклонив замысел, выдвинул контрпроект, одобренный и на Кэ д’Орсе: ввести в Босфор по второму стационеру от каждой державы. Лобанов подчеркнул, что в случае появления английских судов в Дарданеллах Петербург «не останется простым наблюдателем», но не двинет своих кораблей «без крайней необходимости». Российская дипломатия действовала искусно, чтобы не допустить ни форсирования Проливов соединенными флотами держав, ни проведения международной конференции в Константинополе.

Заблокировав новую попытку Лондона в ультимативной форме оказать давление на Порту, Лобанов начал секретные переговоры с союзницей о выработке общей позиции и тех компенсациях, которых они могли бы добиваться в случае развала Османской империи. В Париже обозначили круг интересов Франции на Востоке, которые могли влиять на положение в Европе: нейтрализация Суэцкого канала, эвакуация Египта, статус Сирии. Из Петербурга предупредили, что не допустят перехода Проливов под контроль какой-либо европейской державы или коалиции держав. В трех эвентуальных ситуациях: сохранение режима Проливов; мирный раздел Османской империи по взаимному соглашению держав; раздел ее в результате вооруженной борьбы – Париж обещал дипломатическую поддержку Петербургу в первом и втором случаях. Но если бы дело дошло до войны, которая неизбежно нарушит сложившееся в Европе равновесие сил, Париж обозначил позицию однозначно – Проливы за Эльзас и Лотарингию. Твердая решимость Петербурга использовать только дипломатические средства увенчалась успехом. В ответ на личное обращение Николая II 26 октября (8 декабря) Абдул Хамид II согласился пропустить вторые стационеры, что разрядило атмосферу кризиса. В январе 1896 г. английская эскадра ушла к берегам Мальты.