Петербург пытался сдерживать болгар и сербов и ускорить заключение итало-турецкого мира. Это обеспечило бы свободу Проливов для русской торговли и могло охладить военный пыл балканских союзников. Против войны в этот момент была и Австро-Венгрия – влияние австрийской военной партии ослабло, были скорректированы планы. Прежде в случае возникновения войны на Балканах Вена рассчитывала захватить Новипазарский санджак, помешав объединению Сербии с Черногорией, что приблизило бы Австро-Венгрию к Албании и Македонии. Но в сентябре 1912 г. решили пока воздержаться от вторжения, поскольку Петербург предупредил, что не потерпит этого, и ограничиться дипломатическими средствами, указав Софии и Белграду, что любые территориальные изменения на Балканах могут совершиться только с согласия Австро-Венгрии.

Однако усилия России, поддержанные Францией, предупредить войну оказались тщетными, как и старания Австрии. Несмотря на совместную австро-русскую ноту, врученную от имени великих держав в балканских столицах 25 сентября (8 октября) 1912 г., на следующий день Черногория открыла военные действия, а 4 (17) октября Сербия, Болгарии и Греция вступили в войну с Турцией. После быстрого и сокрушительного поражения турецкой армии войска союзников захватили большую часть Европейской Турции, а болгарская армия двинулась к ее столице. В Петербурге были встревожены: появление болгар на берегах Босфора привело бы к международному вмешательству; а падение османского владычества над Константинополем давало великим державам повод ввести в Проливы военно-морские силы. Из Петербурга в Софию телеграфировали настоятельные советы приостановить продвижение войск и соблюдать умеренность, обещав за это поддержку в других вопросах.

Париж и Лондон, напротив, не желали мешать болгарам взять Константинополь. Э. Грей вновь вспомнил о проекте нейтрализации Проливов под международным контролем, что для Петербурга было неприемлемо. Англия не собиралась допустить Россию в Константинополь – один из самых важных стратегических пунктов. Пуанкаре предлагал Петербургу не мешать наступлению болгар, но обещал вмешаться при мирном урегулировании «с целью пересмотра результатов войны», «повторив процедуру Берлинского конгресса». Это двусмысленное предложение нашло поддержку царя, резолюция которого гласила: «Вполне разделяю мнение Пуанкаре». Сазонову пришлось телеграфировать в Париж об отказе препятствовать временному занятию Константинополя союзниками, но он предупредил, что русская эскадра подойдет до прибытия болгар и останется в Проливах «столько же времени, сколько продлится оккупация турецкой столицы».