«Достоверно, – говорит А. П. Берже в своем очерке „Чечня и чеченцы“, – что слово „чеченцы“ произошло от аула Большой Чечен, находившегося на берегу Аргуна у подошвы Сюир-Корта Чачани, одной из двух гор, возвышающихся на плоскости Большой Чечни и образующих между Грозным и станицей Воздвиженской так называемое Ханкальское ущелье».

Из горских народов Терской области следует еще упомянуть о кабардинцах, которые составляют отрасль черкесского племени.

Кабарда всегда была и есть поныне для горцев школа хорошего тона и манер. Все горцы Северного Кавказа заимствуют у кабардинцев форму одежды, вооружение и проч. Об обычаях и нравах Кабарды мы не будем говорить, потому что они тождественны с обычаями и нравами других горских племен. Можно только сказать, что кабардинцы – единственное черкесское (адыге) племя, не задетое выселением. Как известно, большая часть черкесов, о которых мы говорили выше, по окончании кавказских войн переселилась в Турцию.

Что касается гражданского устройства кабардинцев, то оно, как и у всех вообще западных горцев, было чисто аристократическое. У них были князья (пши), их было четыре главные фамилии: Кайтукины, Бекмурзины, Мисостовы и Атажукины; дворяне (уорки, или уздени), крестьяне и рабы. Отношения между сословиями были феодальные. Уважение к князьям в народе было так велико, что покусившийся на жизнь князя в прежнее время истреблялся со всем семейством. О податях не имелось никакого понятия; каждый владелец жил тем, что для него сделают крестьяне. Телесное наказание, как и у всех горцев, никогда не было известно. Рабы считались чем-то вроде несовершеннолетних членов семейства и держали себя независимо от своего господина, хотя тот и имел над ними право жизни и смерти. Раб исполнял беспрекословно то, что следовало, но для заявления своей нравственной независимости при разговоре с господином держался несколько грубого тона, хотя готов был в то же время стоять за него горой и не дозволил бы никому сделать на его счет ни малейшего заочного оскорбительного намека. Господин тоже остерегался требовать от раба чего-нибудь лишнего. Глубокое чувство справедливости, прирожденное горцу, поддерживало эти несколько непонятные для нас отношения.

Величественная и грозная природа Кавказа и ее необъяснимые для необразованного ума явления сделали горцев чрезвычайно суеверными. Почти каждая речка и каждое ущелье имеют у них своих духов и богинь. Пылкое воображение населило горы бесчисленным множеством сверхъестественных и таинственных обитателей и создало множество поэтических легенд.