– Они тоже здесь живут. Я подумываю купить четыре участка. Больших. Домов на шесть хватит, потому что они все смежные. Придержим их годик и утроим наши деньжата.

– Сколько деньжат мы утраиваем?

– Если вложишь семь, получишь втрое больше.

– А ты сколько вкладываешь?

– Десять, примерно так.

– Я подумаю, – сказал Фрэнк.

– Думай до завтра, потому что я должен сделать предложение.

– Один из тех домов в Левиттауне спокойно принесет восемь тысяч.

– Нельзя делать деньги там, где живешь, – сказал Рубино.

Фрэнк не то чтобы злился, когда пятнадцать минут спустя они вышли из бара. Его охватило очередное чувство, которого он не понимал. Конверт был надежно спрятан во внутреннем кармане пиджака, а поскольку было холодно, он застегнул пиджак и намотал вокруг шеи шарф. Они шли дальше. Свет уличного фонаря окрашивал припаркованный у глухой кирпичной стены голубой «Понтиак» в песочный цвет; может, из-за этого он сорвался. Его собственный «Студебекер» стоял за углом.

Рубино сунул руку в карман пальто и достал ключи. Секунду спустя Фрэнк прижал его к кирпичной стене, надавив рукой на шею, как сам Рубино однажды поступил с лейтенантом Мартином в Монте-Кассино (неужели это было всего шесть лет назад?), и в точности как Рубино тогда, Фрэнк ощупал его карманы в поисках оружия. Ничего не нашел.

– Я не хочу становиться одним из тех инвесторов, которые потеряли деньги, потому что ты не туда их вложил, Рубино, – сказал он. – Алекс. – Рубино попытался высвободиться. Фрэнк надавил сильнее; Рубино начал задыхаться. Фрэнк был выше его на шесть дюймов и уж наверняка тяжелее на тридцать-сорок фунтов. – Ты многому меня научил, рядовой.

Рубино выбросил руку вперед, но Фрэнк перехватил ее и прижал к стене.

– Я просто хочу, чтобы ты четко понимал мои намерения. Если все в проигрыше, то я не возражаю. Это я пойму. Но если ты выигрываешь, то и я тоже. Понял?

Рубино снова захрипел, и Фрэнк чуть ослабил хватку. Рубино закашлялся, потом хрипло проговорил:

– Я бы никогда не наколол тебя, капрал. Ты должен это знать.

– Я никогда не забуду этих твоих слов, рядовой.

Рубино потер рукой шею и кивнул.

– За руль сесть можешь? – спросил Фрэнк.

Рубино пожал плечами, но сел в машину. Похоже, случившееся не сильно удивило его, зато он немного протрезвел. Фрэнк смотрел, как он уезжает. Может, эта встреча преподаст Рубино два урока, один из которых – что надо меньше пить. На следующий день Фрэнк позвонил ему и сообщил, что готов вложить шесть штук в новый проект. Голос Рубино звучал нормально. По его прикидкам, они смогут реализовать свое вложение через девять-двенадцать месяцев, не позже. Фрэнк поблагодарил его. Чувство, посещавшее его перед сном, бесследно испарилось и не вернулось, даже когда родился ребенок. Фрэнк выкинул его из головы.