Он не глядел на неё, когда говорил.

«Я ничего про это толком не знаю. Я завуч по воспитательной работе», – чуть не выпалила Каучуковая Дама, но вовремя сдержалась.

– Как вам наше представление?

Он вытер нос и губы платком.

– Замечательно. У вас очень талантливые дети!

«Дети тут ни при чём!» – снова чуть не произнесла вслух Маргарита Генриховна.

– Мария Львовна сказала, что вы уже почти сорок лет работаете в системе образования. На таких людях, как вы, держится настоящее и будущее.

«К чему он клонит?»

Маргарита Генриховна чувствовала себя маленькой девочкой, которую ведут по лестнице в неизвестном направлении, прочь от родителей, чужие люди.

– Да, у меня самый большой трудовой стаж в гимназии… – гордо ответила она.

– В таком случае я могу предложить столь опытному человеку возглавить работу по организации экспериментальной площадки для изучения иностранных языков в вашем учебном заведении…

Дальше он коротко рассказал о том, как его донимают «сверху» и как много школ нужно включить в список. Маргарита Генриховна с трудом понимала, о чём он говорит. Все его фразы были такими общими…

– Да, конечно-конечно, – услышала она свой собственный голос. – Это хорошее подспорье для нас и наших учеников.

Она отвечала такими же общими заученными словами, какими оперировал он.

– Так вы согласны?

Она уже давно не справлялась со своими должностными обязанностями – то, что она должна была сделать позавчера, лежало на её столе сегодня, предвещая долгие месяцы работы. И это при том, что никто в гимназии не работал столько, сколько она. Избыток дел медленным ядом отравлял её стареющий разум и тело. Но губы Каучуковой Дамы, ни секунды не колеблясь, произнесли:

– Естественно.

Как неестественно легко прозвучал приговор, который должен теперь окончательно её убить…

– Ну вот и хорошо.

«Довольный, сытый человек», – думала она, незаметно разглядывая его здоровый румянец.