Воздух прорезал новый крик, тонкий, мяукающий, правильный. Лотта улыбнулась, и её глаза закрылись в последний раз.

Глава тридцать вторая

Глава тридцать вторая

Зальцбург, май 1945

Дом на Гетрайдегассе был тих, в окнах торчали неровные зубья выбитых стёкол, всё внутри было покрыто толстым слоем пыли. Переступая битое стекло и сломанные часы, Иоганна пробиралась вперёд. Сквозь пустые окна лилось майское солнце. Война закончилась три дня назад.

Последние несколько месяцев Иоганна провела в доме номер двадцать два на Траунштрассе, не решаясь навестить родителей, хотя ей очень хотелось. Она не знала, следят ли за ними; она не хотела подвергать их опасности.

Георг Хаас сделал всё что мог, чтобы выяснить хоть какую-то информацию, осторожно задавал прохожим вопросы. От него Иоганна узнала, что Ингрид арестовали и расстреляли ещё в феврале. Группа сопротивления, которой она руководила, несомненно, распалась.

В марте отец Вернера видел женщину, по описанию Иоганны похожую на её мать, выходившую из дома на Гетрайдегассе. Она постарела и выглядела измождённой, но по крайней мере была жива. Иоганне было достаточно уже этого. Она могла подождать. Она решила подождать.

Сейчас, продвигаясь по руинам, она поражалась тому, как изменилось всё вокруг. Часы с кукушкой от Иоганна Баптиста Беха, всё её детство исправно отбивавшие каждую четверть часа, теперь лежали на полу среди обломков. Скамья, на которой когда-то сидел Франц, лежала в углу, опрокинутая. У Иоганны вырвался крик, но такой тихий, что он скорее походил на вздох. Она очень устала, в её душе уже не осталось места для нового горя. Она не позволяла себе слишком много думать о Франце.

Скорее всего, он погиб. Ты это знаешь. Конечно же, ты это знаешь.

Она повторяла это каждый день в течение последних нескольких месяцев, но знала, что этого недостаточно, чтобы погасить искру надежды, продолжавшую слабо гореть в её душе, как бы Иоганна ни пыталась смириться.

Она медленно начала подниматься по лестнице, не имея ни малейшего понятия, что увидит – другие пыльные, заброшенные комнаты, в которых отдаётся эхо пустоты? Родители, скорее всего, давно покинули дом и жили теперь, дай Бог, где-нибудь в более безопасном месте. За последние несколько месяцев почти половина Зальцбурга была разрушена бомбами, хотя старая часть города, к счастью, уцелела.

Поднявшись по лестнице и свернув на кухню, Иоганна внезапно остановилась и схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть, потому что у стола стояла её мать и, склонив голову, чистила картошку. В тишине был слышен только скрежет ножа – чирк-чирк.