«Билли прикрывает дверь и вносит уголь или дрова для очага, закрывает глаза, и невозможно представить, сколь одиноко и пусто у него на душе, как он одинок, бесплоден и не знает любви так же, как и большинство нас здесь, в самом сердце страны». Находясь на «нулевой степени письма», Гэсс преисполнен энергии.

Рассказ, по которому назван весь сборник, наиболее интересен. Несмотря на то что в нем время от времени проявляются признаки французской болезни («Когда я пишу эти строки, сам я не видел солнца уже одиннадцать дней»), в целом повествование (хотя и отрывочное) дает убедительный образ мира, увиденного рассказчиком изнутри, который превращает обычные события в достояние искусства:

«Мое окно—это могила, а все, что вокруг него,—мертво: не идет снег, нет мглы. Ни тишины, ни спокойствия. Все как бы спит мертвым сном, когда всякое движение отсутствует».

Что такое искусство?

Искусство—это энергия, созданная разумом. Энергия, излучаемая текстом «Мадам Бовари», для читателя равна той, которую он получает от романа «Ревекка». Интеллект каждого писателя, конечно, неповторим. Проблема Гэсса как художника состоит не в том, чтобы стать столь же изобретательным, как Генри Форд, что означало бы переворот во всемирной литературе (а этого никогда не случится), сколько, по его словам, в неумении создавать действие, что является не чем иным, как низким показателем энергетического уровня. Он может создать дюжину фрагментов, где нагромождение слов не имеет художественного эффекта. А потом вдруг в повествование вливается поток энергии, и оно приобретает красоту жизни (я имею в виду стиль, конечно)... Кому не нравится добротное повествование? Особенно такое живое.

«Я видел обвисший морской канат, седой от соли, в котором не осталось и следа от былого напряжения».

Уже второй десяток лет я пытаюсь прочесть роман «Продавец табака». Мне так и не удалось одолеть до конца эту удивительно скучную книгу, но, по-моему, я прочел почти все остальное у Джона Барта и, надеюсь, тем самым воздал ему должное. Пишу это, а душа моя скорбит.

Во-первых, Барт, подобно Гэссу, школьный учитель по профессии. Он преподает английский язык и учит, как писать сочинения. Ему нет равных в области литературы «Поиска» и «Эксперимента» («П» и «Э»), куда он жаждет внести свою лепту. В интервью он говорит о том «неизбежном факте, что литература, кажется, менее подвержена переменам, чем другие виды искусства, потому что ее материалом служит обычный язык». Он непременно ссылается на музыку Джона Кейджа. Потом благоразумно добавляет, что и коренные перемены в литературе из поколения в поколение касались и будут касаться чаще различных способов восприятия и изображения, чем формы и техники сюжета».