Я вскочил и, пробормотав нечто согласное, застучал сапогами вниз по лестнице как можно громче. Потом сел на ступеньки парадного и, обхватив голову руками, зарыдал.

Старая боль и стыд, волна за волной, покидала тело, и у меня уже не ныли мышцы, не болела спина и исчез сам вес моего тела, как у морфиниста в первые минуты после впрыскивания дозы. Хотелось бежать куда глаза глядят, подпрыгивая и зависая в воздухе — казалось, теперь я способен и на такое!

Но вместо этого я сидел в парадном, всхлипывая, улыбаясь, и раскачивался из стороны в сторону с совершенно свекольным лицом. Из пансиона выглянул смотритель и покачал усами, похожими на часовые стрелки: «Вы пьяны или вам нужен врач?»

Подскочив, я бросился вверх. Ольга перебралась на кровать. Она дышала так, будто от кого-то убегала. «Я была с ней вместе, я слышала… Нужно в больницу… Здесь холодно и сыро. Я умру». — «Подожди! — закричал я. — Какое умру?!» Она закачала головой: «Клара сказала: тиф. Не знаю, права ли она и это ли со мной, но мне правда очень, очень худо. Пожалуйста, быстрее…»

Однако быстрее не получилось. Пока я добрался до конторы, нашёл свободный катафалк и выпросил его у директора, минуло полдня. Вечером мы с теряющей сознание Ольгой прибыли в приёмное отделение Святого Хедвига, где её обследовали и, найдя кожные высыпания, адресовали в инфекционный корпус на Аугустштрассе.

Ольга пришла в себя, но была очень слаба. Её увезли от меня на каталке за белую дверь. Я отпустил шофёра и лёг на лавку, накрывшись пиджаком.

Утром в полусне прошуршали мимо халаты докторов. Видимо, это был обход. Сообразив, что это крыло здания скорее всего имеет один вход и выход, я привёл себя в порядок и приготовился к возвращению врачей.

Через полчаса вышел доктор в сопровождении сестры, которая записывала на ходу его указания. «Вы кто? — спросил он, увидев перед собой мою фигуру. — Видел только, что вы здесь спали, как полинезийский бог на боку. Без документов я не могу вам ничего сказать…» И пока я зачем-то шарил в карманах, хотя и так знал, что там ничего нет, доктор скрылся за дверью соседнего отделения. Сестра тут же закрыла вход туда своим необъятным телом. Я всё-таки отыскал в кармане купюру и молча сунул ей в руку: «Через какую дверь доктор уходит домой?!»

Спустя три часа унизительного разглядывания людьми в халатах появился доктор в калошах и с зонтиком. «А, спящий бог, — сказал он. — Молчите, я и так всё расскажу. Тиф — не самое распространённое заболевание, но и не столь редкое, чтобы делать такую изумлённую физиономию». — «Какой тиф?» — «Брюшной, а какой вы думали? Другие даже у нас, слава богу, редки». Он приподнял шляпу и ушёл.