Пусть торговцы не имеют возможности скупать зерно, а земледельцы продавать его [купцам]. Если земледельцы будут лишены возможности продавать зерно, то нерадивые и ленивые земледельцы станут усердными и проворными [в работе]. Если купцы будут лишены возможности скупать зерно, то в урожайный год они не получат новых благ [от новых доходов]. А если они не получат новых благ [от новых доходов в урожайный год], то и в голодный год лишатся крупных барышей. Если они лишатся крупных барышей, то будут бояться [разорения], а коль скоро торговец боится [разорения], он захочет стать землепашцем («Шан цзюнь шу», 2.5).

Пусть торговцы не имеют возможности скупать зерно, а земледельцы продавать его [купцам]. Если земледельцы будут лишены возможности продавать зерно, то нерадивые и ленивые земледельцы станут усердными и проворными [в работе]. Если купцы будут лишены возможности скупать зерно, то в урожайный год они не получат новых благ [от новых доходов]. А если они не получат новых благ [от новых доходов в урожайный год], то и в голодный год лишатся крупных барышей. Если они лишатся крупных барышей, то будут бояться [разорения], а коль скоро торговец боится [разорения], он захочет стать землепашцем («Шан цзюнь шу», 2.5).

Но на деле, однако, нападки на купечество в Древнем Китае были в основном риторическими и не имели экономических оснований. Учителя философии заметно расходились во мнениях о том, что же следует поддерживать — земледелие или коммерцию. Хотя сам Конфуций не брался за плуг, он довольно ясно высказывался в том духе, что для благополучия государства очень важно кормить людей и поддерживать материальный достаток — это задача каждого властителя и любого правительства. Но конфуцианский благородный муж предпочитает, чтобы тяжелым физическим трудом занимались другие: «Благородный муж думает о правильном пути и не думает о еде. Когда работаешь на пашне, тебя подстерегает голод; когда занимаешься учением, тебя ждет довольство. Благородный муж беспокоится о правильном пути и не беспокоится о бедности» («Лунь юй», 15.31). В другом месте Конфуций говорит, что земледелие — это дело для низких людей («Лунь юй», 13.4). Иначе говоря, несмотря на то, что производство пищи необходимо, наиболее верным способом обеспечить себе заработок и социальный статус остается государственная служба. Примерный конфуцианец предпочтет руководить полевыми работами, а не пахать поля собственноручно.

Одно из философских течений Китая, известное как «школа аграриев» (нун цзя), идеализировало крестьянский труд до крайности. Хотя сочинения представителей этой школы до нас не дошли, их воззрения всплывают в дебатах, запечатленных в других текстах. Аграрии представляли собой утопическое сообщество отшельников, посвящавших свою жизнь исключительно земледелию под покровительством бога Шэнь-нуна — Небесного земледельца. Согласно китайской легенде, эта фигура ассоциировалась с начальными стадиями развития цивилизации, когда мир еще не был испорчен насилием и человеческой деятельностью. Небесный земледелец — легендарный изобретатель земледелия, принесший в мир зерновые культуры. Кроме того, он находил для людей съедобные растения; пробуя дикие травы, он каждый день травился, жертвуя собой ради благого дела[140]. Статуи и памятники ему сохранились до нашего времени. Аграрии представляли мир состоящим из маленьких и самодостаточных сообществ, где все возделывают землю, а политические институты, министры и чиновники вовсе отсутствуют. Единственная задача правителя в подобном социуме — это обучать народ сельскому хозяйству, следить за землей и ресурсами, удостоверяясь в том, что ничто не мешает возделыванию полей.