Но если он не вызывает никаких известных заболеваний – что с того?

Кроме очевидного ответа, что он может вызывать неизвестное заболевание, Энгель и Джонс-Энгель назвали еще одну причину, по которой они изучают этот вирус.

– Это маркер, – объяснил мне Грегори.

– Мы нашли маркер передачи, – вторила ему Лиза.

Они имели в виду, что присутствие SFV в популяции людей говорит о существовании условий для преодоления межвидового барьера самыми разными инфекциями. Если обезьяний пенистый вирус передался от ручной макаки человеку или нескольким людям, или, может быть, тысячам путешественников, проходящих через храм Санге, – значит, это могут сделать и другие вирусы, присутствие которых до сих пор не обнаружено, а воздействие на человеческий организм неизвестно.

– А почему это важно? – спросил я.

– Потому что мы ищем Следующую Большую Беду, – сказала Лиза[162].

62

62

Следующая Большая Беда, как я писал в начале книги, – это тема, на которую часто рассуждают ученые, изучающие болезни. Они думают о ней, говорят о ней и уже привыкли, что их часто спрашивают о ней. Когда они занимаются работой или обсуждают прошлые пандемии, Следующая Большая Беда (СББ) постоянно прячется где-то в глубине подсознания.

Последняя на данный момент Большая Беда – СПИД, и оценить, насколько она на самом деле большая (сколько принесет страданий, как далеко распространится), просто невозможно. Когда я пишу эти строки, 30 миллионов уже умерли, еще 34 миллиона больны, и конца эпидемии не видно. Полиомиелит тоже был большой бедой, по крайней мере, в Америке, где он стал особенно знаменит, сделав инвалидом одного из будущих президентов[163]. Кроме того, в худшие годы полиомиелит поражал сотни тысяч детей, парализовав и убив многих из них; он привлек внимание широкой публики подобно яркому свету фар, парализующему оленей, и заставил изменить основополагающие принципы финансирования и проведения крупномасштабных медицинских исследований. Самой большой из больших бед XX в. была эпидемия «испанки» 1918–1919 гг. До нее Большой Бедой для североамериканского континента стала оспа, которая добралась туда из Испании примерно в 1520 г. вместе с экспедиционным корпусом Эрнана Кортеса, завоевавшим Мексику. За два века до этого в Европе свирепствовала «Черная смерть», которая, вероятнее всего, была бубонной чумой. Даже если на самом деле «Черную смерть» вызвала не чумная бактерия, а другой таинственный патоген (как считают некоторые историки), в ее масштабах никаких сомнений быть не может. В 1347–1352 гг. эта эпидемия убила не менее 30 процентов всего населения Европы.