Благодаря таким трениям и запротоколированным дрязгам мы узнаём о том, как функционировал миниатюрный пенсильванский «государственный аппарат», в таких деталях, о каких не приходится и мечтать применительно к более стабильным пуританским колониям. Любознательный историк не может этому не радоваться. Однако самих пенсильванцев это не радовало. Государственность подобна человеку, который не знал, где у него печень, пока эта печень не разболелась… Успехи экономики Пенсильвании, отмечаемые наблюдателями в эти годы, имели место не благодаря, а вопреки раздорам во властях.

1 января 1690 г. Блэкуэлл встретился со своим Советом в последний раз. «Это хороший день! Я уже приносил и теперь вновь непритворным образом приношу Господу благодарность (и это не пустые слова!) за то, что я – будучи обременён игом неудобоносимым, чтобы не сказать и хуже того – ныне дожил до дня избавления581 моего от сего стенания. Я говорю: я не буду попрекать никого из вас. Не буду я и удерживать вас долее в этом портике»582. Далее в своём прощальном слове он подчеркнул, что уходит в отставку по своей инициативе. Пенн хочет, чтобы пенсильванские законодатели знали: Пенн сам Блэкуэлла смещать не хотел. Блэкуэлл призвал Божье благословение на пенсильванские власти; выразил надежду, что Бог пошлёт пенсильванцам счастье и процветание в будущем; попросил прощения за прегрешения, которые, возможно, совершил, и простил всех, кто чем-либо согрешил против него. Особо Блэкуэлл поблагодарил всех, кто помогал ему в делах управления. Он пообещал, что, пока не покинет территорию колонии, будет не за страх, а за совесть поддерживать новую власть583. Из этой речи видно, что Блэкуэлл, ощущая квакерскую среду как чуждую ему, пуританину, и тяготясь необходимостью жить и действовать в этой среде, за год правления всё же проникся к своим подданным той своеобразной симпатией, какая неизбежно возникает у сколько-нибудь добросовестного воспитателя по отношению к инфантильным воспитанникам.

Пенн предложил Блэкуэллу должности генерального казначея или главного регистратора колонии, но пуританин был сыт общением с квакерами по горло. Он провёл в колонии несколько месяцев, пытаясь собрать для Пенна квит-ренту, но весной 1690 г. окончательно вернулся в Бостон584.

Следующие три с четвертью года – от отставки Блэкуэлла в январе 1690 до прибытия королевского губернатора Бенджамина Флетчера в апреле 1693 г. – верховная власть Англии практически не вмешивалась в дела Пенсильвании и Делавэра. Первые 15 месяцев были спокойными, если не считать одного эпизода в ноябре 1690 г. Затем в квакерской среде разгорелся серьёзный конфликт: схизма Кита. Дела были в состоянии столь хаотическом, что от этого времени почти не дошло официальной документации.