Разве мог такие радикальные слова сказать человек, который, согласно традиционному пониманию и толкованию, некогда сам полностью поменял свое мировоззрение именно на том основании, что он пережил какие-то видения, в которых ему было велено принять нечто, противоречащее его убеждениям?! Как-то совсем нелогично было бы, после такого собственного жизненного опыта, категорически требовать от других проклясть хоть бы даже и «ангела с неба», если тот вдруг возвестит нечто противоположное ранее привитым им убеждениям…
Так что, традиционную версию обращения Савла Тарсянина в того, кого мы привыкли называть Апостолом Павлом, нам придется полностью оставить в стороне, как не выдерживающую критики, в том числе и по причине ее полного противоречия сведениям самого Павла.
И если, таким образом, можно с полной уверенностью говорить о том, что Савл Тарсянин был обращен и образован лично самим — вполне себе живым и здоровым! — Иисусом, то с той же уверенностью можно говорить и о том, что когда спустя 3 года после возвращения из Аравии, он вновь покинул Дамаск и, зайдя на пару недель в Иерусалим, отправился в Сирию и Киликию, был Павел вовсе не один, а начал он свою деятельность вместе с Иисусом.
Об этом можно судить не только исходя из заявлений Павла насчет его прямых контактов с Иисусом, но и
Спустя многие годы, Павел напишет весьма критическое письмо в адрес общины христиан в городе Коринфе. Из этой его критики мы узнаем, в частности, о недовольстве Павла тем, как протекают их совместные регулярные встречи, и вот, что он пишет на сей счет: «
Обратим внимание, Павел здесь критикует коринфян за то, что их встречи проходят, как «светские вечеринки», за едой и вином, да, к тому же, еще и так, что «один уходит голодный, а другой сыт и пьян», но, при этом, совершенно не задается никакими патетическими вопросами, типа: «Коринфяне, как вам вообще могло прийти в голову проводить ваши общие собрания в такой форме?!.».