— Всего-то? — язвительно хохотнул Олег. И, сбросив маску робости, напористо выдохнул мастеру: — Да я бы в конце-то года и тридцатки не пожалел. Начальникам план нужен!

Серегин с печалью в поблекших глазах осуждающе покачал седой головой: ох и надоело уговаривать то одного, то другого. Но надо. Кто, как не мастер, должен обеспечить стопроцентную явку.

— Где я возьму тридцатку? Разве на монтажном столе сваркой нарисовать?

— Ну-ну. Не надо испепелять меня обжигающим взглядом.

— Ох и наглец же ты, Крушин, — с укором сказал сборщику мастер. — Семья у него неоперившаяся… А двойная оплата? Вот тебе и больше тридцатки.

— Эти «больше тридцатки» — деньги моего горба, — угрюмо сузил белесые веки Олег. — Не я довел завод до штурма. Если начальству жаль государственных денег, пусть свои дает. Пусть прикрывается ими от выговоров за срыв плана. Вон в механических цехах ребятишкам по четвертному кинули за субботу! А наш шустряга Гришанков решил пятиалтынным откупиться!

— Будя, будя, — с гневом осадил его мастер, думая, что, по существу, Крушин прав: сборщик не виноват, что завод отстал от графика выпуска продукции. И он, Серегин, тоже не виноват, а вот торчит здесь каждую субботу. «Кто же виноват?» — возник в голове мастера совсем ненужный в данный момент вопрос. Стараясь не думать, он слабо сказал Олегу: — Подброшу вам всем лишней премии.

Комсорг поежился, как в ознобе: правильно вчера намекнул Сидорин. Не из-за Олега завод в аврале.

Решив, что тяжелый разговор с бригадой окончен, мастер круто повернулся: еще сварщиков надо уговаривать. Но его остановил мягкий голос Вадика:

— У меня завтра зачет в техникуме. Я не приду.

Жесткое лицо мастера моментально стало растерянным. Он грубо крикнул Игорю:

— Ты комсорг в цехе или пень в сметане?! Полетаев комсомолец, влияй на него. Я один, что ли, должен рогом упираться? Все гулять хотят, а я не хочу?

— Успокойтесь, Андрей Васильевич. Не в деньгах дело… — Игорь резко, словно отстраняясь от чего-то давно надоевшего, взмахнул рукой. — Пригласите меня в кабинет начальника. Есть вопросы.

— План же горит, годовой, — с замешательством подал слабый голос бригадир. — Не справимся мы с Олегом-то без вас, Игорь.

— Дела-а, — мрачно протянул мастер. — Что ж… После смены ты, Михайлов, и ты, Полетаев, зайдите к Гришанкову.

С тяжелым сердцем покинув бригаду балочников, Андрей Васильевич направился в свой «аквариум». Был Серегин и исполняющим обязанности начальника участка.

Переступив порог «аквариума», он почувствовал неимоверную скованность в теле. Некоторое время бессмысленно постоял, потом плюхнулся на стул и тут же закрыл глаза, собираясь дать себе хоть минутную передышку.