— Что ж, ребята?.. Я вижу, вам безразлична репутация завода. Правильно мне объяснил Андрей Васильевич?

Игорь растерялся под колючим, хитро усмешливым взглядом начальника. Необычность происходящего ознобила предательским страхом: а прав ли он, решившись в конце года на выяснение каких-то неурядиц? Ведь он не просто слесарь, он комсорг — пример для молодежи цеха!

— Я пришел к вам… по причине… — с трудом выдавил он.

— Причина? — оборвав сборщика, повысил голос Гришанков. — Вся наша жизнь — цепь причин. Однако возникают в нашей сладкой жизни такие ситуации, когда личные желания следует подчинять государственным интересам… Сегодня мне уже выпало удовольствие точно так же просвещать одну бригаду с конвейера. Она тоже пришла с кровной заботой — как бы в авральной горячке урвать кус пожирней.

— Я не урвать, — резко сказал Игорь, внезапно разозленный тем, что начальник мог так подумать о нем. — Почему мы, сборщики, рабочими выходными чье-то головотяпство прикрываем?

Не сдержав негодования, мастер хрипло крикнул:

— Ты соображаешь, что мелешь?

Вадик с нескрываемым интересом посмотрел на товарища: как он ни выпытывал у него причину разговора с Гришанковым, Игорь ничего не сказал.

— Любопытно послушать наставника цеховой молодежи, — язвительно произнес Гришанков, которого не столько раздражал, сколько озадачивал затянувшийся разговор. Впрочем, тема была новая — заметно, комсорг не о себе печется, и Семен Яковлевич благосклонно улыбнулся молодому сборщику.

Игорь не был полностью уверен в правоте своих дальнейших слов и поэтому, будто спринтер, замер на несколько секунд в тягостном ожидании выстрела стартового пистолета — внутреннего толчка.

— Например, сегодняшняя неделя, Семен Яковлевич. В понедельник мы до обеда вынуждены были гулять — не было комплектующих деталей для балок. Кто виноват? Не мы же, сборщики!

— Начальник вертится как белка в колесе! — взорвался Серегин. Он никак не мог понять, чего хочет комсорг.

— Хорошо, Андрей Васильевич, все мы тут вертимся, — на несколько секунд замялся Игорь. — Ладно. А вот в среду нас бросили на конвейер, на прорыв, а там для нас работы не оказалось. Это как понять?.. Получается неорганизованность… Так кто у нас на заводе отвечает за нормальную работу?

Вопрос повис в долгом молчании. Начальник цеха неторопливо поднялся, подошел к окну, невидяще посмотрел на заводские огни. Его не сбила с толку кажущаяся правота слесаря. Не так давно — в бытность рядовым инженером — Семен Яковлевич сам ломал голову над организацией, деловитостью, ответственностью. Но последние год-два он как-то незаметно переключился на текущие, сиюминутные дела. План, сборка, ритм графика, разные бумаги — засосали, и некогда даже на миг вырваться из их трясинной круговерти, осмотреться, взвесить — все ли так, не упустили ли главного?