Впереди, за грядой, раздался взрыв, и тотчас оттуда подпрыгнуло, распираемое изнутри, белое облако. Саперы тренированно упали на проверенную землю, остальные изготовились к стрельбе. В наступившей тишине из-за гряды послышался сдавленный стон, и Цветов кивком головы послал вперед Гребенникова.

Лейтенант вместе с сапером старшиной Исрафиловым поползли вперед. Дик заскулил, наблюдая за удаляющимся хозяином, но старшина не обернулся, с собой не позвал.

Не спуская глаз с лейтенанта и старшины, Цветов вслед за ними послал еще двух разведчиков. И как хотелось ему пойти самому, ибо нет для военного человека хуже положения, чем отсутствие решения и приказа.

Наконец разведчики достигли гребня, Исрафилов приподнялся, осматриваясь, и тут же над головами пропела пуля. Дик, словно спущенная пружина, рванулся к хозяину. Сапер, державший овчарку за ошейник, только охнул и разжал пальцы. Собака вылетела на пригорок, четко обозначилась на бело-синем небе, но мгновением позже прозвучал второй выстрел, и она кувыркнулась через голову, скрылась из глаз. Вслед за Диком нырнули за невидимую черту Исрафилов и Гребенников. И еще целую вечность длилось мгновение, когда могли прозвучать в десантников выстрелы. А когда они не прозвучали, Цветов и Зухур, пригибаясь лишь по привычке, тоже бросились вперед.

Исрафилов, зажав руками рану на шее Дика, зубами отрывал приклеенный к рукаву индивидуальный пакет. Собака тихо скулила, кровь сочилась сквозь пальцы старшины. Гребенников возился с мятежником, выкручивал у него из рук снайперскую винтовку. Ступня правой ноги бандита была раздроблена, из нее стекала кровь. Рядом синенько дымилась галоша, в которую он был обут.

Душман был очень молод, и, после того как у него отобрали винтовку, в его глазах остались лишь боль и страх. Первое, о чем вдруг подумал Цветов: неужели эти испуганные детские глаза способны были целиться сквозь прицел в человека?

— Ахмад? — вдруг подался к парню Зухур, и Цветов не понял, схватит он сейчас его за грудки или начнет перевязывать рану.

— Осторожней, здесь мины, — предупредил всех Исрафилов, передавая собаку Мартьянову.

Цветов тоже заметил разбросанные вокруг «лягушки» — небольшие мины, похожие на листья деревьев, камни. Маленькие по размерам, не выделяющиеся на местности, они тем не менее могли повредить ступню и надолго вывести человека из строя. Видимо, разбрасывая их для отряда Зухура и Цветова, басмач сам нечаянно наступил на одну из них и вот теперь лежит испуганный и беспомощный, не может отвести взгляд от лейтенанта.