– В Текуени ты станешь дышать дымом заводов, а когда толстый бабу-надсмотрщик заговорит с тобой, ты будешь отвечать: «йехбо, нкози» – «да, хозяин!»

На этот раз отвращение на лице зулуса проступило еще сильнее. Он докурил сигарету до самого кончика, который погасил между пальцев.

– Джамела, – сурово сказал он, – ты говоришь слова, которые тревожат сердце человека.

Марк понимал, что рана зулуса куда более серьезна, чем можно было подумать, глядя, как стоически тот переносит страдания. Показывать людям, как тебе больно, – удел женщин.

Должно пройти время, пока раненый будет готов перенести путешествие в мотоциклетной коляске по ухабистым тропам и разбитым пыльным дорогам до полицейского участка и мирового судьи в Ледибурге.

Марк поместил зулуса в сарайчике для инструментов с односкатной крышей, пристроенном к дальней стенке конюшни. Здесь было сухо и прохладно, крепкая дверь закрывалась на висячий замок. В сундуке Марион он нашел одеяла и матрас, которые она берегла для детской, и отнес Пунгушу – несмотря на ее горячие протесты.

– Но он же дикарь, дорогой! – возмущенно восклицала она.

Но Марк оставался непреклонен. Каждый вечер он приносил своему пленнику еду в жестяной миске, осматривал рану и менял перевязку.

Потом, поджидая, когда Пунгуш управится с едой, он сидел на верхней ступеньке возле открытой двери, они выкуривали по сигарете и разговаривали.

– Если долина сейчас принадлежит королю Георгу, то как вышло, что тебе пришлось построить себе дом здесь, сажать здесь свой огород и пасти своих мулов?

– Я служу королю.

– Так ты у него – индуна? – спросил Пунгуш, не донеся ложки до рта и недоверчиво глядя на Марка. – Ты – королевский советник?

– Я – хранитель королевской охоты. – Марк использовал старинное зулусское слово, означающее определенный титул.

Пунгуш печально покачал головой:

– Отец моего отца был когда-то хранителем царской охоты. Он был очень влиятельным человеком, имеющим две дюжины жен; он сражался в дюжине войн и убил так много врагов, что его щит был покрыт бычьими хвостами так густо, как растет трава на склонах холмов весной.

Бычьи хвосты являлись наградой, которой царь удостаивал своих воинов за храбрость в бою, и те украшают хвостами свой боевой щит.

– Царь Чака был не настолько глуп, чтобы посылать ребенка делать мужскую работу, – простодушно добавил Пунгуш, покончив с едой.

На следующий вечер Марк обратил внимание, что рана зулуса быстро заживает, избежав воспаления. Так происходило благодаря крепкому здоровью и физической силе этого человека. Теперь Пунгуш уже мог сидеть скрестив ноги, и голову он держал гордо и весело, не то что прежде. Пунгуш окажется готов проделать путешествие в Ледибург гораздо раньше, чем рассчитывал Марк, который испытывал странное щемящее чувство сожаления по этому поводу.