– Сходятся! Везде, по всему граду!

Вот, началось-таки! Всеслав гневно спросил:

– И что они?

– Где как. На Великом Посаде – ох, злы! Их даже эти… Ростиславовы… и то чуть удержали. А заполотские – там тихо. Но они тоже вышли! А на Окольном, где Любимов двор… Туда мы не прошли; они стеной стоят. Там… Слух такой – будто гонец из Киева. Вот, князь! Вот я из-за чего сюда! Из-за гонца!

Из-за гонца, удивился Всеслав. Какой еще гонец? И почему из Киева?! Но, помолчав, спросил совсем другое:

– А что Батура?

– Нет его.

– Как это нет?

– А так. Был Батура – и вышел. Убили его!

– Кто?

– Да они все и убили! Затоптали. И этого, который с ним был вместе, забыл, как его звать… И его затоптали. Кричали: «Княжьи псы!» Толпа – она и есть толпа; кто подвернется, того и затопчут.

Горяй говорил это просто, без всякого зла, потом перекрестился. Вот, значит, каково оно, подумалось. Затопчут – а кого, даже не вспомнить. Всеслав поморщился, сказал:

– Так, ладно. А тогда… Ты говорил, гонец из Киева. А что за гонец? Кем послан? К кому?

– Не знаю, князь, – опять просто сказал Горяй. – Мы же этого гонца не видели. Там, у Любимова двора, они же там стеной стоят. Мы туда уже два раза подходили, стояли и отходили обратно. А что с ними еще?! Только рубить! Но это как?! Не смог я, князь! Ведь это же свой град и своя кровь. И мы опять отошли. Не обессудь!

Всеслав, загремев лавкой, вышел из-за стола и заходил туда-сюда по гриднице. Долго ходил… А может, и не долго, ибо уж больно было тяжело… Потом остановился и сказал:

– Вот что, Горяй. Иди и приведи кого-нибудь оттуда.

– Кого?

– А хоть кого. Один не возвращайся.

Горяй стоял. Всеслав гневно спросил:

– Чего тебе еще?!