– Когда печенеги подошли к Киеву, в нём укрылись все слободские, так что во время осады провизии не хватало, – сказал Дорош, – княжеские слуги начали шастать по всем трактирам и кабакам, отыскивая съестные припасы. Хайм отдал всё, но они решили, что он утаил от них часть, и начали его бить. Случайно убили.

– Ты знаешь их имена?

– Уже позабыл. На что мне имена мёртвых?

Рагдай смолчал.

– И Вирадат помер этой зимой, – продолжал Дорош, – он замёрз. Шёл ночью пьяный по улице, да, видать, упал и уснул. Поутру собаки отрыли его из снега. Всю ночь мело.

На последнем слове Дороша Талут вдруг закрыл глаза, упал с лавки на пол и засопел. Судя по всему, он после приезда в Киев не спал ни часу.

– Надо перевернуть его, – пробасил один из парней с новгородским говором, – захлебнётся!

– Невелика потеря, – махнул рукою его сосед, тоже новгородец. Рагдай в глубине души был с этим согласен. Но всё же он Талута перевернул, после чего задал новый вопрос его собутыльникам:

– Неужели боярыня Светозара с Малушей крепко поссорилась?

– Это ты с чего вдруг такое взял? – не понял Дорош.

– Как – с чего? Вот сидят ребята из Новгорода. При этом Талут орёт, что вы собираетесь воевать с Малушей. Легко было догадаться.

Три парня переглянулись. Двое вздохнули. На всякий случай Рагдай как бы ненароком положил руку на эфес сабли и пояснил:

– Меня это не касается. И не будет касаться, ежели вы устроите мне встречу с Равулом.

Василь цокнул языком, обводя всех взглядом – мол, что я вам говорил?

– Тебе нужна встреча с Равулом? – переспросил Дорош, – прямо с ним самим?

– Прямо с ним самим.

– На что он тебе?

– Это моё дело.

– А почему ты думаешь, что мы можем знать, где Равул? Да, верно, он раньше был моим другом. Я этого не скрываю. Я Святославу это скажу, ежели он спросит. Но с той поры, как я знал Равула, прошло уже много времени. Наши с ним пути разошлись.

– Да пускай он встретится с ним, Дорош! – насмешливо подал голос Василь, – ему будет худо! Тебе какая печаль? Равул – не дурак. Пусть он сам решает, как ему быть.