Отступать лихим было некуда – за бугром стоял глухой лес с оврагами, непролазный для верховых. Лошадей, конечно, можно было бы бросить, но ведь и княжеские бойцы могли также спешиться и неплохо побегать по лесу, а вдобавок – это бы привело к гневу Светозары, так как лошадки были её и стоили дорого. Из берёзовых рощ, тем временем, выезжали новые группы всадников. Они присоединялись к тем, которые ринулись на разбойников. И лихие, едва успевшие вскочить в сёдла, поняли, что они – в ловушке. С одной стороны от них были дебри, с других сторон выстраивались широкой дугой, осаживая коней, дружинники князя. Вскоре они уже все застыли в тесном строю, готовые отразить атаку или начать нападение. Было их сотни три с половиной. Но, несмотря на явный численный перевес врага, лихие не спасовали. Они все были парни отборные, побывавшие в сотнях битв.

– Что, Дорош, ударим по ним? – спросил Турангот, оглядывая ряды дружинников, – мы ведь сверху на них пойдём! А это, считай, полдела. Если не повезёт – запросто ускачем. Под нами кони свежее.

– Нет, погоди! Неплохо бы выяснить, кто поведал о наших замыслах Святославу, – проговорил Дорош и скосил глаза на Талута. Тот отвернулся, сердито скомкав поводья. Дружинники, между тем, узнали его и начали весело окликать:

– Эй, Талут! А ты почему вдруг среди лихих?

– Талут, неужели княжеское вино тебе кислым стало?

– Чем Святослав обидел тебя, скажи? Ты ведь получал от него подарки чуть ли не каждый день, почти как Кремена!

– Не надоело тебе дурить? Давай, скачи к нам! Не бойся, князю не скажем!

Талут молчал, теребя уздечку. Но по его лицу было видно, что он задумался. В это время к княжеским всадникам вдруг присоединился ещё один. Он от них прилично отстал, несмотря на то, что лошадь была под ним превосходная. Не иначе, что-то остановило его в дороге. Это был статный, очень красивый воин. Ветер порывисто развевал его алый плащ и светлые волосы. Талут сразу узнал Рагнара – тысяцкого, с которым он не был в дружеских отношениях. Хорошего от него ждать не приходилось. Лихие также забеспокоились. Они были наслышаны о Рагнаре. Тем временем, тот проехал сквозь строй своих сослуживцев и оказался впереди них. Его-то они и ждали. Остановив коня, Рагнар оглядел густые ряды разбойников, а затем громко произнёс с варяжским акцентом:

– Вы разорили обоз княжеской жены и убили слуг! За это вас следует предать смерти. Но я оставлю вам жизнь и даже позволю всем вам уехать своей дорогой. У меня только одно условие. То есть, конечно, не у меня, а у князя. Он мне велел…