– Кто, кто, кто?

– Да Рагдай, Рагдай!

Уже рассветало. Таисья задула свечи. Сняв башмачки, боярыня Светозара легла с ней рядом и шёпотом говорила под богатырский храп худенького мальчика:

– Ну, отправлю я гонца в Киев…

– А ты ещё не отправила? – тут же перебила Таисья.

– Но это было бы глупо! Я не уверена, что получится удержать Роксану! Что со мной будет, ежели Святослав прискачет сюда, а её здесь нет? Тогда он вместо того, чтобы защитить меня от Малуши, сам голову мне открутит!

– А почему ты не можешь взять да и посадить её под замок?

– Подумай сама! Сажаю я под замок Роксану и отправляю в Киев гонца. Святослав здесь будет через два месяца. А Малуша – может быть, через месяц! Что со мной будет, если она въедет в Новгород на правах хозяйки, с дружиной, а здесь – Роксана, сидящая под замком? Тогда у меня – сразу два врага, и я против них бессильна!

– Ну, предположим. А если ты с Роксаною сговоришься, то сможешь ли быть уверена, что она до приезда князя будет тебе защитницей от Малуши? Думаешь, та её испугается?

– Да. Ещё бы! Если весь Новгород будет знать о том, что Роксана у меня в доме ждёт Святослава, то кто осмелится вякнуть против неё? Все к ней приползут на брюхе! Все встанут за неё насмерть! Она – царица, я – королевишна, а Малуша – пугало огородное!

– А кто я? – опять прервала Таисья и засмеялась. Почувствовав в этом смехе нечто гораздо более острое, чем шутливость, бледная Светозара приподнялась на локти и пристально поглядела в глаза подруге – хитрые, тёмные и холодные, как у кошки. Потом она провела ноготком по тонкому носу вдовы. Та сделала вид, что хочет куснуть руку Светозары. Боярыня её нежно шлёпнула по щеке, затем – по другой.

– Ай, ты, безобразница! Скажи честно, была ли ты недовольна мною когда-нибудь?

– Нет, свет ясный, я была просто счастлива от пинка, который ты мне отвесила вчера в бане, – проворковала хозяйка терема. Светозара стала плачущим голосом извиняться, наматывая на палец длинные пряди волос прекрасной вдовы. Под такое дело Аникей вдруг начал храпеть чуть тише. Две молодые женщины поглядели на него искоса.

– Аникей, – сказала боярыня, – если ты, подлец, притворяешься – я опять тебе, тварь, уши надеру! При всех! Понял?

Мальчишка вновь захрапел в полную мощь лёгких.

– А почему ты его в сенях не оставила? – поинтересовалась Таисья, – пускай бы там и храпел.

– Он бы не храпел, а подслушивал!

– А зачем ты его с собой привела?

– Да жалко мне его стало! Очень уж он испугался, когда Нерадец сбежал.

Таисья кивнула, томно закатывая свои кошачьи гляделки. Затем вернулась к прежнему разговору: