– Варда Склир одобрил все эти меры? – спросил Рагнар, помолчав.

– Конечно! А ты как думал? Его бы сразу же разорвали, если бы он поступил иначе! Когда приказы были подписаны Феофано, все принялись вопить от восторга ещё сильнее, чем только что вопили от ярости!

Рагнар выпил ещё вина. Следя за секретарём, который опорожнял уже третью чашу, он поинтересовался:

– Сейчас, должно быть, все уже двинулись к Ипподрому, чтоб там ещё раз выслушать эту речь теперь уже вместе с сенаторами?

– Естественно! Феофано ещё вчера назначила заседание. И народ послушает эту речь. Потом будет коронация. Патриарх со всей своей сворой уже доставлен в собор.

– Со всей своей сворой? – задумчиво повторил Рагнар, – неплохо, неплохо! А похороны когда?

– Откуда я знаю? Какая разница? Тебе что, это интересно? Предоставь мёртвым погребать своих мертвецов!

С этими словами Никифор поставил чашу, схватил ещё один кусок мяса и впился в него зубами. Рагнар, наблюдая за ним, зевнул.

– Это мудро! А ты зачем сейчас сюда прибежал? Там что, мало дел?

– То есть как, зачем? – очень удивился Никифор, давясь бараниной, – ты не видишь, что на меня напялено? Это ведь стыд и срам! Мне надо переодеться! Я не могу принять должность логофета в лохмотьях!

– Вот оно что! Тебя, значит, делают логофетом?

– Чёрт побери, Рагнар! Я сам себя сделал им. Кто, кроме меня, в таком же объёме владеет тонкостями внешней политики? Кто имеет более полное представление о нюансах всех ведущихся ныне переговоров? Кто переписывается с послами? Паракимомен, что ли? Смешно! Кому, как не мне, занять этот пост? Я целых пять лет к этому готовился, обучаясь у Льва Мелентия!

– А он, кстати, от чего умер? – спросил Рагнар, – об этом не говорили?

– Нет, о нём даже не вспоминали.

Глянув в окно, Никифор Эротик допил остатки вина из чаши и вскочил на ноги. Он спешил. Но тут ему в голову вдруг пришла какая-то мысль. И, поколебавшись, он обратился с нею к Рагнару:

– Слушай, Рагнар! Я не знаю толком, что происходит сегодня в городе, и боюсь на самое главное опоздать.

– В святую Софию, на коронацию?

– Да, да, да! Ты мог бы пойти со мною? Возле дворца сейчас происходит столпотворение, и меня одного там просто растопчут! Да и варяги дворцовой гвардии тебя сразу пропустят в любую дверь, а я пока не могу похвастаться этим. Ну что, пойдёшь со мной, а?

– Иди облачайся в свою хламиду, – сказал Рагнар и поднялся, чтобы надеть сапоги. Через пять минут приятели вышли, опять велев Букефалу остаться дома. Пройдя шагов пятьдесят, они завернули в кабак, чтоб выпить для храбрости. Разумеется, нужно это было Никифору. Он твердил, что чувствует себя трезвым, так как перестарался с закуской, то есть с бараниной. В кабаке не было никого, кроме двух не очень почтенных вдов, ещё далеко не старых. Они вцепились в Рагнара, но он отбился от них тонкими намёками на какой-то щедрый подарок от жриц любви.