– Вся западная стена с её тремя башнями – часть дворца. Но какая разница?

– Это верно, – опять кивнул головой племянник царя, – идём!

Он первым спустился по крутой лестнице на Соборную площадь. Её пространство с севера ограничивалось громадой дворца, которая была вытянута на целую милю, с юга – гигантским эллипсом Ипподрома, а с юго-запада – белоснежным прямоугольником храма святой Софии под ослепительной полусферой. Залитая луной площадь была безлюдна по всей своей ширине. Но, когда Цимисхий и его спутники оказались на ней, из собора вышли пять человек в плащах с капюшонами. Капюшоны были надвинуты до бровей.

– Я здесь, святые отцы, – бодро заявил о себе Цимисхий, не замедляя шага, – молитесь! Готовьтесь к трудному дню.

– Как скажешь, благочестивый, – раздался из-под ближайшего капюшона бас протосинкела, – а, Рагнар! И ты здесь, мой дорогой? Теперь я спокоен.

– Успокоение – в Боге, – дерзко заметил Михаил Тирс.

Окно логофета рядом с угловой башней было освещено. Дверь башни навстречу воинам распахнулась. Её открыл Никифор Эротик – пьяный, но бледный. Что-то пробормотав, он стал подниматься по узкой лестнице впереди всей процессии. Экскувиторы на площадках башни стояли не шевелясь, когда мимо них проходили вооружённые люди. С Рагнаром они здоровались. Один даже полюбопытствовал у него, когда он вернётся. Точно таким же образом повели себя стражники, охранявшие дверь в рабочую комнату Льва Мелентия. Иоанн Куркуас там остановился, а остальные свернули за угол. Как они ни спешили, а всё же крик позади услышали. Крик был смертный. Через минуту этериарх Иоанн догнал своих спутников. На его одежде виднелась кровь. Никифор Эротик весь задрожал и стал спотыкаться.

– Какого чёрта ты выполз? – спросил у него Цимисхий, – что не спалось тебе с проститутками этой ночью?

– Тут виноват Рагнар, – опять пошутил молодой патрикий, – когда он в городе – проститутки не зарабатывают, а тратят!

Чуть погодя, примерно на полпути к другому крылу дворца, секретарь пропал. Никто даже и не понял, как это произошло. Он будто бы взял да и растворился в воздухе, побледнев до полной прозрачности вместе с бедным своим костюмом. Над тайной исчезновения этого прощелыги голову не ломали. Его отсутствие не было никому ни в радость, ни в тягость, как и его наличие.

Иоанн Цимисхий спешил. Он гулко отмахивал шаг за шагом по коридорам, мрамор которых блестел и переливался под лампеонами. Остальные старались ступать потише, как бы уже боясь заглушать шаги этого худого и невысокого человека с лицом нахального щёголя. Все варяги, стоявшие с алебардами перед каждой дверью, брали на караул. Чем ближе был центр дворца, тем больше их становилось. Возле дверей Золотой Палаты, к которой с разных сторон примыкали библиотека и кабинет василевса, расположился целый отряд – человек пятнадцать. Некоторые воины спали, усевшись на пол и привалившись к стене. Иные метали кости, сидя на корточках, и плевать им было на всё. Но, когда Рагнар обратился к викингам по-норвежски, они все сразу вскочили, схватив свои алебарды, и хитроумно уставились на него глазами надёжных, верных, испытанных собутыльников. Один воин что-то ему ответил на их родном языке.