На мгновенье она будто зависла, прощаясь с белым светом. Сквозь завесу дождя Захарий увидел баркас, который, отвалив от шхуны, устремился к ближайшему причалу, и мысленно умолял гребцов приналечь на весла, чтобы их не засосало в воронку от затонувшего судна.

Уходя под воду, “Анахита” стала все быстрее и быстрее вращаться, возник водоворот, от него разбежались круги, которые, казалось, вот-вот настигнут баркас, но волна, подхватившая суденышко, вытолкнула его к берегу.

– Слава богу! – Сжав в кулаке нательный крест, рядом стоял второй помощник. – Ну хоть команда спаслась.

– И, благодарение Господу, сухопутные крысы загодя сошли на берег, – сказал Захарий.

А в восьмидесяти милях к северу, в Гуанчжоу, небо еще было ясным и на рисовых полях прибывало народу. Вскоре уже казалось, что войска в бастионах рискуют попасть в окружение.

В фортах всерьез готовились к бою. На перекличке второй роты сипаев выяснилось, что в строю лишь пятая часть ее списка, остальных свалили лихорадка и дизентерия. Они же сильно проредили состав обозников, и потому к несению службы призвали всех, включая поваров и каптерщиков. В последний момент капитан Ми затеял проверку снаряжения, удостоверяясь, что у каждого бойца есть дождевик.

По сигналу трубы все подразделения выстроились перед четырехугольным бастионом. Первая, третья и четвертая бригады получили приказ немедленно спуститься с холма и занять позицию на рисовых полях. Вторая бригада, состоявшая из матросов и морских пехотинцев, оставалась на охране бастионов.

Узкие тропы препятствовали быстрому спуску, лишь к полудню три бригады вышли на позицию. В миле от них стояла толпа в четыре-пять тысяч человек, вооруженных вилами, острогами, косами, дубинами и баграми, у некоторых были сабли и кремневые ружья.

Командиры очень долго изучали диспозицию. Жара достигла апогея, но казалось, что с приближением грозовых туч зной только усиливается. На солнцепеке, где не было ни клочка тени, железные каркасы киверов раскалились не хуже печки. В солдатских рядах появлялись щербины, когда санитары оттаскивали потерявших сознание бойцов.

Генерал Гоф решил переместить свой штаб на пригорок, наделенный пятнышками тени. Солдаты видели, как по дороге к нему два офицера покачнулись и едва не упали. Один из них, сам генерал, выправился и смог самостоятельно добраться до места, а вот второго вели под руки, и на пригорке он рухнул ничком. Позже выяснилось, что это был генеральский заместитель по тылу, и он почти сразу умер от удара, спровоцированного жарой.

Инцидент стал причиной новой задержки, и, казалось, минула вечность, прежде чем генерал Гоф наконец-то отдал распоряжения. Войскам было приказано разогнать сброд, действуя с разных направлений. Четвертая бригада выдвигалась прямо по центру: камеронианцы на левом фланге, мадрасские и бенгальские сипаи на правом.