— Ну это совсем другое дело, — успокоился Вячеслав. — А то я уж было подумал, что ты… — Он смутился и, не договорив, резко сменил тему разговора: — А сам-то куда спешишь?

— Дельце одно есть, — туманно ответил Константин, не став рассказывать ни о своих снах, ни о своих опасениях. Вместо этого он почти честно пояснил: — Со здоровьем у меня что-то худо стало, так что надо срочно катить в Рязань.

— Тогда конечно, — понимающе кивнул Вячеслав, хмуро поглядел на седые виски князя и бодро хлопнул его по плечу. — И не сомневайся, Доброгнева тебя быстро в чувство приведет. Уверен, через неделю ты будешь как собственное изображение на гривне — сиять и сверкать.

— Дай-то бог, — откликнулся Константин, который вновь промолчал о том, что едет не к лекарке.

Нет, он не собирался подобно голливудскому герою сурово заявлять, что все это — его, и только его, проблемы. Во-первых, он таковым героем не являлся, во-вторых, сам это прекрасно сознавал, а в-третьих, и на будущее не испытывал особого желания таковым стать.

Да, бегать по пустякам к друзьям действительно не по-мужски, но проблема проблеме рознь. Есть случаи, когда его одного маловато, чтобы с ними справиться, — может хватить, что вряд ли, а может, и нет, что скорее всего. Но решать их предстояло не с Доброгневой. Поначалу да, именно к ней он и засобирался, но незадолго до прихода Вячеслава пришел к выводу, что навряд ли лекарка сможет ему помочь — чересчур запущенный случай.

Кто? Ответ ему дал… сон. Помнится, последними, кто в нем присутствовал из живых персонажей, были двое. Маньяк отпадал, а вот волхв… Не зря же ему приснился Всевед, ой не зря.

Уехал он из Залесья буквально через пару часов — сразу после разговора с кузнечихой, взяв в сопровождение всего пару десятков ратников. Успеть до вечера нечего было и думать, к тому же вновь завьюжило, и пришлось остановиться в Переяславле Рязанском.

Константин на всякий случай постарался принять меры предосторожности, приказав, чтобы дружинники устроили дежурство у его кровати, разбив ночь на пять смен. Задача одна — будить князя каждые десять минут, засекая время по песочным часам. Дружинники честно следили за часами и всякий раз добросовестно будили князя, отчего голова Константина к утру невыносимо раскалывалась, в ушах что-то непрерывно звенело, а в висках стучало.

«Зато ночь прошла без нежелательных эксцессов», — успокаивал он себя.

До следующей ночи они все-таки успели домчать до Всеведа. От дикой скачки из полусотни лошадей — у каждого была вторая на смену, а для саней запрягали четвернями — по пути пала половина, да и остальные держались на последнем издыхании.