Давно пора рассказать побольше о воспитателях и работниках приюта. О тех, кто кормил, обшивал, драил, стриг, забирал грязное белье и выдавал чистое, пришивал пуговицы, перевязывал, помогал делать уроки, организовывал игры и развлечения, выслушивал жалобы, помогал разрешить недоразумения.

Часто упоминавшийся в текстах Корчака Фелек, которого дети прозвали «Грибком», – это Феликс Гжиб, правая рука Доктора. Его звали Файвел, когда в 1922 году он пятилетним ребенком попал из Пшасныша в Варшаву, а потом в Дом сирот. Он учился с охотой, получил профессиональное образование по специальности «радиотехник». Однако по специальности он не работал, а вернулся в приют воспитателем. В тридцатые женился на девушке по имени Бальбина, которую называли Блимка.

Пани Блимка, выросшая в провинциальном приюте, приехала в Варшаву учиться в семинарии для воспитательниц детского сада. Поселилась в Бурсе Дома сирот, где и встретила Фелека. Окончив семинарию, она тоже устроилась работать у Корчака. В гетто она руководила швейной мастерской, где чинили одежду обитателей Дома. Ее очень любили и постоянно обращались к ней с какими-то просьбами. Дети приставали: «Ой, пани Блимка, миленькая, если не пришьете <пуговицу>, я штанишки на улице потеряю»{400}.

Панна Эстерка – Эстера Виногрон, студентка факультета естественных наук Варшавского университета, тоже воспитательница в Доме сирот. «Незаметная, худенькая, маленького роста, с крохотным лицом, в огромных очках с роговой оправой; у нее были очень густые волосы, спадавшие до плеч; она всегда ходила задумчивой и грустной», – вспоминали друзья. Эстерка была одаренной танцовщицей и мечтала о балете. Она отдавала себе отчет, что у нее нет шансов на успех в этой области. И с тем большим пылом руководила танцевальным коллективом Дома, организовывала разные театральные постановки.

Пани Саба, то есть Сабина Лейзерович, много лет заведовала белошвейной мастерской Дома сирот. Во время оккупации, когда уже не шили ничего нового, а только переделывали и чинили старые вещи, она работала воспитательницей. «Она была добросовестна, взвешивала каждое слово, бродила по дому, словно в полусне, – может, она страдала? Сосредоточенная и какая-то замкнутая в себе»{401}, – вспоминала ее Йона Бочан, практикантка Дома в гетто.

Генек – работник канцелярии Генрик Азрилевич, сын сапожника Азрилевича, который болел angina pectoris, – за неимением свободных мест его положили в изолятор для детей. Генрик перепечатывал на машинке письма и тексты Доктора, а также его «Дневник». Бывало, что у него не хватало времени. Отсюда пробелы в заметках длиной в несколько недель.