Поздней осенью 1941 года я по чужому пропуску пробралась в гетто и пришла на улицу Сенную, 16 <…>. Отыскала Корчака в канцелярии учреждения. За дверью стояла очередь детей, ожидающих, когда им выдадут новые книги. Как всегда, меня поразило сосредоточенное и не по годам серьезное выражение на их личиках. <…> Доктор устраивал так, чтобы они не слишком болезненно ощущали переезд и жизнь в отрезанном от мира гетто, чтобы они были поглощены внутренней жизнью учреждения. «Например, сейчас, – говорил он, – дети готовят представление к праздникам и вкладывают в постановку и репетиции пьесы всю свою изобретательность». <…>

Я думала, что эти дети, дети из Дома сирот, жили всегда несколько в стороне от жизни… вне действительности. Эта изоляция, за которую Корчака упрекали, – сейчас, быть может, им на пользу{406}.

Но у доброго волшебника было и другое лицо.

36 Груб, неприятен, жесток.  – Верно.

36

Груб, неприятен, жесток.  – Верно.

Но разве можно, положа руку на сердце, назвать меня наглецом?

Финансы и еда приходили в закрытый район с трех сторон. Главным источником был «Джойнт», который передавал деньги и подарки из Америки общественным организациям в гетто, помогал больницам, детским домам, приютам для беженцев и бездомных, устраивал благотворительные акции, распределял праздничные подарки. Хотя в конце декабря 1941 года немцы запретили «Джойнту» оказывать помощь евреям, тот продолжал активно работать через неофициальные каналы.

Юденрат – Еврейский совет, созданный немцами сразу же после захвата Варшавы, черпал средства из взносов жителей гетто, из обязательных выплат, добровольных пожертвований, благотворительных акций. Отдел общественной опеки Юденрата организовывал детские дома, интернаты и руководил ими; выделял талоны на бесплатную медицинскую помощь, давал хлеб и кофе самым бедным жителям района. Часть расходов возмещал варшавский городской совет – из средств Главного опекунского совета. Но денег постоянно не хватало. Карточные продовольственные пайки были меньше, чем необходимый для выживания минимум. Доставкой в гетто товаров, положенных по квоте, занимался отдел продовольственного снабжения, во главе которого стоял бывший купец, общественный деятель, филантроп Авраам Гепнер, до войны – член общества «Помощь сиротам». Он был в высшей степени достойным человеком, но не имел никакого влияния на плохо налаженную систему поставки еды и связанные с этим злоупотребления властью. Отдел, которым он руководил, обвиняли в воровстве, коррупции, кумовстве – как, собственно, обвиняли и Еврейский совет и все прочие учреждения, дававшие надежду выжить.