Тут я немного отвлекусь и расскажу смешную историю, произошедшую с этим обелиском. Прямо напротив него, уже в наше время, находится ФАО – штаб-квартира Сельскохозяйственной продовольственной организации ООН. А должен сказать, что нормальные политические отношения с Эфиопией никак не могли наладиться именно из-за вывезенных трофеев. Итальянцы в свое время увезли из Аддис-Абебы знаменитого каменного льва. Это был «Лев Иудеи» – символ царя Соломона, который наследовал император эфиопский. После череды громких скандалов льва пришлось вернуть. Но Аксумский обелиск итальянцы возвращать не хотели. Более того, против возвращения были даже прогрессивные итальянские искусствоведы, такие как Витторио Сгарби – интеллектуал, один из главных теоретиков и историков искусства. Сгарби пытался образумить эфиопов: «Ну хорошо, отвезете вы к себе в Эфиопию этот обелиск, но кто его увидит? Пастух и четыре козы? – говорил он. – А здесь каждый день его видят миллионы!..» Но эфиопы стояли на своём. Более того, в обелиск попала молния и разрушила верхнее украшение – корону. В ожидании ремонта верхушку перевязали веревкой. Это выглядело так, будто у больного перевязали зуб. А в это время, к несчастью, проходил саммит той самой Сельскохозяйственной продовольственной организации – напомню, она размещалась напротив обелиска. И вот премьер-министр Эфиопии подходит к окну, делает царственное движение и, указывая на памятник, говорит мировым лидерам в зале: «Посмотрите на наш обелиск. Мало того, что его украли, так еще и сохранить не могут!» А в зале сидит Берлускони – это был его первый премьерский срок – и все итальянское правительство. После такого позора разъяренный премьер приказал немедленно отдать монумент, и на советском самолете «Антей» он отправился в Эфиопию. Я не знаю его дальнейшую судьбу, но слышал, что его все-таки собираются поставить для этих четырех коз…

– Как и все диктаторы, дуче считал себя великим градостроителем, – продолжал Алексей. Тема Муссолини захватила его, и рассказ становился всё более эмоциональным. – У него действительно были градостроительные идеи, – например, он хотел продлить Рим до моря. Жрецы в свое время нагадали Ромулу и Рэму, что именно здесь, в среднем течении Тибра, будет Рим. Но для Муссолини не было авторитетов – он хотел идти до моря! До побережья всего шестнадцать километров, а поскольку дуче был не только идеолог фашизма, но и председатель совета министров, он велел построить прямой проспект. И дорогу пробили прямо от центра, от «Терм Каракаллы» до моря. И мало кто знает, что он назвал его тогда Corso Imperiale – «Имперский проспект». Правда, сейчас он называется проспектом Христофора Колумба. И даже сейчас это самая удобная трасса для городского движения – широкая, с боковыми полосами. Внизу проспекта уже тогда было заложено метро, после войны оно было открыто. В 1942 году дуче хотел провести здесь Всемирную выставку – Esposizione Universale di Roma. Отсюда и название района – Eur. А поскольку ему хотелось, чтобы весь город сдвинулся к морю, то именно этот район должен был стать новым центром Рима. Тут появился свой «Колизей». Сначала над ним смеялись и прозвали Gruviera – «швейцарский сыр с дырками». Но сейчас это строение входит во все каталоги конструктивизма и современного искусства, настолько оно прекрасно и неожиданно. На нем была надпись, и она сохранилась: там написано, что итальянцы – народ первооткрывателей, путешественников, народ поэтов. Патетика знакома: «Страна мечтателей, страна героев!..» Тоталитарная риторика всегда похожа. Дуче построил этот дом так, что арки вмещали буквы его имени – Бенито Муссолини. Все было рассчитано. Там же был построен Петропавловский собор. Мало кто знает, но он его замыслил как свой личный мавзолей. Мавзолей не получился – после войны его освятили как обычный храм.