Градостроительные успехи дуче вспоминают с признанием, хотя и тут есть нюансы. Когда он подписал Латеранское соглашение с Ватиканом, то пробил улицу от замка Святого ангела прямо к Собору Святого Петра в старинном, наполненном памятниками районе, который назывался Borgo Pio, – это район, прилегающий к Ватикану. Он мыслил себя Цезарем. Он хотел каждое утро из окна своего кабинета во дворце «Венеция» видеть Колизей, поэтому велел пробить проспект Императорских Форумов прямо по городским развалинам, по священным раскопкам. Муссолини относился к Риму без особого пиетета, и когда ему было нужно, он крушил саму историю.

К слову, покойный Иосиф Бродский рассказал мне замечательную историю, как в этом кабинете со старинными венецианскими глобусами во дворце «Венеция» побывал Мережковский, – перебил свой же рассказ Букалов. – Дмитрий Сергеевич Мережковский, к сожалению, очень любил Муссолини. Он написал предисловие к своей книге об итальянской поэзии, которое называлось «Муссолини и Данте». К счастью, она вышла только на итальянском языке во Флоренции. Но русская диаспора, которая была антифашистски настроена, никогда не могла ему это простить. Не случайно за гробом Мережковского шла только Зинаида Гиппиус. Так вот, Мережковский приехал сюда и попросился на прием к Муссолини. Ему устроили встречу. Русский поэт вошел в огромный зал с венецианскими глобусами, пошел по роскошному ковру и увидел дуче, который сидел за столом в конце кабинета под своим портретом и делал вид, что что-то пишет. И Мережковский, издалека приседая, начал говорить с придыханием: «Eccellenza! Eccellenza!» – «Ваше превосходительство!» Муссолини, допустив его до середины зала, поднял руку и сказал: «Piano, piano…» – «Опять обидели хорошего русского писателя!..» – сказал тогда мне Иосиф Александрович. Вот это Муссолини с его двойственностью. Противоречивая фигура с демоническим зарядом.

– Конечно, дуче был позером, но достаточно образованным – он редактировал социалистическую газету и кое в чем преуспел. Мне рассказывали итальянцы, которые ходили в кино еще до войны, что в каждом кинотеатре висел плакат, на котором было написано: «Кино – важнейшее для нас искусство». Узнаёшь хрестоматийную ленинскую фразу? Правда, подпись была не «Ленин», а «Муссолини». Трудно сказать, знал ли дуче это высказывание русского вождя, но он понимал значение кино в не очень грамотной стране. Он создал институт Luce – «Свет», которому было поручено сохранять хронику фашизма. И до сих пор Италия обладает одним из лучших кинофотоархивов в Европе.