Я посетил нашего посла графа Бенкендорфа. Раньше мне как-то не пришлось с ним встретиться. Я знал и научился уважать его по его телеграммам и письмам в министерство. Это был дипломат старой школы, аристократ из семьи, издавна близкой ко Двору. Он был полуиностранец, плохо владел русским языком. Телеграфная переписка с ним велась обычно на французском языке. Небольшого роста, сухой, подвижный старик поражал своей живостью. Он быстро говорил, что не мешало ему давать сдержанные меткие характеристики людям и событиям. Одним из главных его качеств был fair – верхнее чутье, которым он умел предугадывать, как повернется то или иное событие, чего можно опасаться, на что рассчитывать. Аристократ и джентльмен, граф Бенкендорф за свое долгое пребывание в Лондоне снискал общее доверие и уважение в английских политических кругах. Король его очень любил и однажды сказал Сазонову, что если б ему пришлось лишиться Бенкендорфа, это было бы национальным трауром в Лондоне. Россия многим и очень многим обязана была этому полуиностранцу, с честью ее представлявшему и много сделавшему, чтобы сломить стену предрассудков и предубеждений, отделявших от нас англичан.

Я высказал Бенкендорфу свои мысли по поводу Салоникской экспедиции и значения кампании на Балканах для общего сдвига европейской войны. По его желанию, я посетил Никольсона, товарища статс-секретаря по иностранным делам, бывшего посла в Петрограде, и повторил ему то же самое. Я чувствовал, однако, что хотя Никольсон внимательно отнесся ко всему, мною сказанному, и со многим соглашался, однако едва ли можно на что-либо рассчитывать. Когда я говорил, что совершенно нецелесообразно содержать в Салониках количество войск, недостаточное для наступления, но из которого также нельзя и взять ни одной роты, Никольсон ответил мне: «Да, но откуда нам взять еще солдат?» Между тем, по общему мнению, англичане, конечно, без ущерба для главного фронта, могли отделить несколько дивизий для посылки в Салоники.

В тот же или на следующий день я выехал в Ньюкэстль, откуда мы вышли на пароходе «Юпитер» в Берген. На пароходе мы встретились с русским журналистом, литературным критиком Чуковским, петроградским корреспондентом «Times» Вильтоном. Оба возвращались из круговой поездки русских журналистов во Францию и Англию. В Англию они ездили по приглашению английского правительства. Тут же был известный деятель по сближению русской и английской церквей Бирбек. Чуковский был премилый, очень талантливый и остроумный человек. Длинный путь до Петрограда показался коротким и занимательным благодаря его неистощимой веселости и всевозможным проделкам. Норвегию и Швецию мы проехали почти безостановочно, только в Стокгольме переночевали.