Задумка кантовских «Пролегоменов» состояла в том, чтобы предложить набросок этой системы в соответствии с «аналитическим методом». Этот метод начинает с факта действительности науки (в виде математики и физики) и идет отсюда обратно к первым принципам. «Критика» же начинается с более общих первых принципов и следует «синтетическому способу»[999]. Ни та, ни другая работа не содержит всей системы. Кант продолжал работать над ней до конца своих дней. Действительно, пока он работал над «Пролегоменами» и обустраивался в своем новом доме, он работал и над дальнейшим развитием своей системы, в особенности над ее моральной частью. Наконец-то, почти двадцать пять лет спустя, он мог сосредоточиться на метафизике нравов, которая впервые побудила его запустить свой критический проект.

Одним из первых публичных поводов для более пристального изучения нравственных вопросов стала книга Иоганна Генриха Шульца (1739–1824), на которую Кант написал рецензию. Книга называлась «Опыт руководства к учению о нравственности для всех людей без различия религии с приложением о смертной казни»[1000]. Первая часть вышла в 1783 году, ее автором был проповедник в Гильсдорфе, прославившийся как атеист или «проповедник атеизма»[1001]. Его также называли Zopfprediger или Zopf-Schulz (Шульц – конский хвост), потому что он отказался от традиционного парика проповедника и вместо него носил прическу «конский хвост». В книге Шульц утверждал, что свободной воли не существует и что человеческое поведение, как и поведение любого другого живого существа, полностью детерминировано.

Что касается воли, то все склонности и побуждения заключатся только в одном – в себялюбии, в отношении которого каждый настроен по-своему, но вместе с тем не может уклоняться от общей настроенности. Себялюбие каждый раз определяется всеми ощущениями вместе взятыми, однако таким образом, что в этом принимают наибольшее участие либо более смутные, либо более ясные ощущения[1002].

Что касается воли, то все склонности и побуждения заключатся только в одном – в себялюбии, в отношении которого каждый настроен по-своему, но вместе с тем не может уклоняться от общей настроенности. Себялюбие каждый раз определяется всеми ощущениями вместе взятыми, однако таким образом, что в этом принимают наибольшее участие либо более смутные, либо более ясные ощущения[1002].

Когда себялюбие определяется только смутными ощущениями, мы называем действие «несвободным». Действия называются свободными, когда они являются результатом сознательных представлений, но это не означает, что мы на самом деле свободны. Все определяется нашим настроем, или совокупностью наших ощущений в каждый момент времени. Поэтому различие между добродетелью и пороком иллюзорно, моральная похвала выдает недостаток искушенности, а наказание несправедливо.