…вы приняли на себя надзор за моим домом и таким образом избавили меня от большого беспокойства, поскольку я совершенно не разбираюсь в таких вещах. Я не сомневаюсь, что мастера-ремесленники, которым я велел следовать вашим указаниям, будут делать это без возражений.

…вы приняли на себя надзор за моим домом и таким образом избавили меня от большого беспокойства, поскольку я совершенно не разбираюсь в таких вещах. Я не сомневаюсь, что мастера-ремесленники, которым я велел следовать вашим указаниям, будут делать это без возражений.

По всей видимости, строители дали ему плохой совет. Они сказали, что некоторые части дома можно отремонтировать, хотя это было невозможно. Они принесли слишком много кирпичей. Срок завершения ремонта пришлось перенести. Кант попросил Феттера удостовериться, что он сможет въехать в дом 22 мая, потому что к тому времени ему надо было съехать из старых апартаментов. Бытовые вопросы мешали работе, и, возможно, не случайно он опубликовал в 1784 году всего две короткие статьи.

Он смог въехать 22 мая; к 7 июля 1784 года он погасил все закладные и обременения на дом. Теперь дом принадлежал ему по-настоящему[1014]. Он попросил, чтобы страховку на дом увеличили с 4000 до 7500 гульденов, сколько он ему и стоил. Однако далеко не все было в порядке. 9 июля 1784 года Кант счел необходимым написать Гиппелю о шуме. На этот раз это был не крик петуха, а пение заключенных.

Так любезно с Вашей стороны было пообещать принять меры по жалобе жителей улицы у Шлосграбен в отношении раскатистых молитв, читаемых сидящими в заключении лицемерами. Не думаю, что им придется жаловаться – как если бы в том состояла какая-то опасность для спасения их душ, чтобы петь потише, а не так, чтобы их было слышно даже через закрытые окна (и чтобы они даже и с закрытыми окнами не вопили изо всех сил). Это не помешает им получить благосклонное суждение надзирателя о том, что они богобоязненные люди, ведь, кажется, именно это их заботит. Он их услышит, и их ведь просят всего лишь снизить голос до той же степени, которым говорят благочестивые граждане нашего города днем у себя дома. Словечка надзирателю. было бы достаточно, чтобы обуздать это злоупотребление раз и навсегда и помочь человеку, спокойствию которого Вы уже так любезно способствовали много раз…[1015]

Так любезно с Вашей стороны было пообещать принять меры по жалобе жителей улицы у Шлосграбен в отношении раскатистых молитв, читаемых сидящими в заключении лицемерами. Не думаю, что им придется жаловаться – как если бы в том состояла какая-то опасность для спасения их душ, чтобы петь потише, а не так, чтобы их было слышно даже через закрытые окна (и чтобы они даже и с закрытыми окнами не вопили изо всех сил). Это не помешает им получить благосклонное суждение надзирателя о том, что они богобоязненные люди, ведь, кажется, именно это их заботит. Он их услышит, и их ведь просят всего лишь снизить голос до той же степени, которым говорят благочестивые граждане нашего города днем у себя дома. Словечка надзирателю. было бы достаточно, чтобы обуздать это злоупотребление раз и навсегда и помочь человеку, спокойствию которого Вы уже так любезно способствовали много раз…[1015]