Учение о душе было отброшено. Как объяснил Кант в предисловии, эмпирическое познание души никогда не будет научным. «Математика неприложима к явлениям внутреннего чувства и к их законам»[1160]. Во всяком предмете столько науки, сколько в нем математики. Поэтому учение о душе, которое должно основываться на внутреннем чувстве, не может быть частью «Метафизических начал естествознания».

Канту пришлось написать эту книгу, поскольку он считал, что наука требует аподиктической определенности. Простой эмпирической достоверности недостаточно, но аподиктическая достоверность может быть только априорной. Следовательно, мы имеем естествознание «лишь тогда, когда законы природы. познаются априори», а это значит, что «всякая наука о природе в собственном смысле нуждается. в чистой части, чтобы на ней могла основываться аподиктическая достоверность, которую ищет в науке разум»[1161]. Эта чистая часть может исходить только из универсальных законов мышления, которые в конечном счете основаны на категориях. Подход Канта состоял в том, чтобы рассмотреть материю, которую он считал центральным понятием книги, через «все четыре функции рассудочных понятий», а именно: количество, качество, отношение и модальность[1162]. Таким образом, книга состоит из четырех разделов, касающихся метафизических оснований форономии, динамики, механики и феноменологии. В своем изложении Кант следовал математическому методу, «хотя и не со всей строгостью. Однако я подражал ему»[1163]. По этой причине разделы, в свою очередь, несколько нудно подразделяются на заявления (или, возможно, лучше перевести «определения» или «дефиниции»), примечания к ним, теоремы, положения и доказательства. Из-за такой структуры труднее обобщить аргументацию книги.

В первом разделе Кант предлагает дефиниции материи, движения, покоя и сложного движения и формулирует следующий принцип: «Всякое движение, рассматриваемое как предмет возможного опыта, можно трактовать по желанию либо как движение тела в покоящемся пространстве, либо как покой тела и движение пространства в противоположном направлении с той же скоростью»[1164]. Кант имеет дело с «форономией», то есть с материей, понимаемой чисто кинематически, без учета причин движения. Определяя материю как «подвижное в пространстве», он пользуется случаем, чтобы различить «пространство, которое само подвижно» и «называется материальным, или относительным пространством», и пространство, «в котором до́лжно в конечном счете мыслить всякое движение» и которое «называется чистым, или абсолютным, пространством»[1165].