Ресталинизация?

Ресталинизация?

Брежнев считался и считается отчасти и по сей день тем руководителем партии, который реабилитировал Сталина, повернул вспять процесс реформ и открытости в обществе, который снова с помощью тюрем, лагерей и карательной психиатрии принудил к молчанию критически мыслящих людей общества. Этот образ неверен. Во-первых, Брежнев неоднократно недвусмысленно выступал против Сталина и его репрессивной политики. Во-вторых, предпринятые им ограничительные поправки курса проистекали не из его собственных убеждений, а были уступками «ястребам». Пойти на них он был вынужден в соответствии со своим стилем властвования, когда постоянно приходилось устанавливать консенсус. В-третьих, контакты с инакомыслящими он предоставил председателю КГБ В. Е. Семичастному, а с 1967 г. Ю. В. Андропову. В-четвертых, при Брежневе было гораздо меньше арестованных и осужденных, чем при Хрущеве: в 1958– 1966 гг. тюремное заключение за «антисоветскую агитацию» (ст. 70 УК РСФСР) отбывали 3448 чел., а в 1967–1975 гг. их численность составила 1583, то есть вдове меньше1850.

Конечно, это не снимает с него ответственности за то, что происходило в период его правления и о чем он прекрасно знал, но удивляет, как мало интереса он проявлял в отношении отступников, с какой очевидной неохотой он вообще занимался подобным и всю «грязную работу» полностью передал КГБ. Следовательно, советский лидер по меньшей мере не был сторонником жесткой линии, каким его считали, но в большинстве случаев он соглашался с тем, что ему предлагал Андропов или Политбюро1851. Также понятно, что он, невзирая на определенное неприятие, был в курсе каждого дела и лично одобрил высылку из страны Александра Солженицына, физиков Валерия Чалидзе и Павла Литвинова, писателя Владимира Максимова, экономиста Виктора Красина, математика Александра Есенина-Вольпина и многих других активистов движения за права человека и инакомыслящих1852. Конечно, он нес ответственность за это, но следует учитывать, что он не был инициатором арестов.

Ввиду опыта, который Брежнев приобрел при Сталине, было бы удивительно, если бы он выступил за его реабилитацию. Следует также принять во внимание, что даже Хрущев не заклеймил Сталина как несомненного преступника, а указал на различие между «хорошим вождем» до 1935 г. и «плохим» после. С приближением 90-летия со дня рождения Сталина (21 декабря 1969 г.) снова разгорелась дискуссия о том, как следует оценивать первого Генерального секретаря. Политбюро поручило Секретариату ЦК подготовить соответствующую статью1853. Одновременно 15 декабря 1969 г. Брежнев в засекреченной речи, где говорил о низком экономическом развитии и заклеймил алкоголизм как бич страны, предостерег от того, чтобы рассматривать сталинские методы в качестве решения проблем: «Некоторые товарищи… вспоминают о минувших временах и ссылаются на то, что раньше был “порядок”, предлагая тем самым вернуться к старым методам жесткого администрирования. Я полагаю, что это непригодные рецепты… Прошлое следует рассматривать трезво, не рисовать его слишком мрачным, но и не идеализировать то, что было. Мы еще очень хорошо помним, куда привел страх, который вызвали методы администрирования»1854. Тем самым Брежнев дал отповедь приверженцам Сталина, желавшим более жестких мер против любого рода нарушений и недисциплинированности. Одновременно он объяснил свою позицию, сказав, что прошлое нельзя ни приукрашивать, ни демонизировать. Своим спичрайтерам генсек объяснил, почему он не хочет публичного расчета со Сталиным: «Я ведь тоже не верю, что Троцкий или Бухарин были шпионами, врагами народа. И меня не очень смущает ретивость замечаний. Меня смущает другое: мне кажется, что очень многие коммунисты еще не готовы к такому резкому переходу… Не поймет меня партия. Не поймет. Поэтому я предлагаю на эту тему больше здесь не спорить, резкости, неожиданности снять»1855.