Андропов утвердился в своем намерении организовать встречу с Сахаровым и благодаря сообщениям информаторов, уведомивших КГБ, что Сахаров испытывает чувства от обиды до раздражения отсутствием ответа на свои послания от партийного руководителя, которому они адресовались, а именно от Брежнева1947. После того как Сахаров рассказал своим друзьям, что вскоре его примет Брежнев, Андропов лично обратился к Брежневу в январе 1971 г.: «В связи с этим прошу Вас, Леонид Ильич, рассмотреть вопрос о возможности организации с ним беседы в ЦК КПСС в самое ближайшее время»1948. Когда друзья Сахарова дали знать КГБ, что сейчас еще возможно вернуть диссидента на путь истинный и существует опасность того, что «памятная записка» будет накануне XXIV съезда КПСС опубликована за границей, Андропов повторил в феврале 1971 г. свою настоятельную просьбу Брежневу1949.

Его сотрудники надеялись, что такая встреча поможет смягчить напряженность и при этом найти модус вивенди. А. Г. Ковалев, дипломат из числа консультантов Брежнева, сообщает, что в кругу своих сотрудников на даче в Завидове Брежнев не раз говорил о Сахарове: «Было по всему видно, что раздумья на эту тему были для него мучительны. Такой ум, как Сахаров, и выступает против существующих в нашей стране порядков? Почему?»1950 Брежнев неоднократно высказывал желание поговорить с академиком, но потом откладывал встречу: «У нас было ощущение, что Брежнев просто боится прямого разговора с Сахаровым»1951. Бовин утверждает, что Брежнев не возражал против такой встречи, но Суслов отсоветовал ему встречаться с «ренегатом»1952. Наконец, 26 февраля 1971 г. Политбюро приняло решение о том, что Суслов и секретарь ЦК П. Демичев должны принять Сахарова1953. Но и эта беседа не состоялась из-за отказа Суслова1954. В октябре 1971 г. КГБ сообщил Суслову, что Сахаров все еще надеется на разговор с одним из секретарей ЦК1955. К разочарованию Андропова, Брежнев уклонился от встречи, и Политбюро остановилось, в конце концов, на том, чтобы воздействовать на Сахарова через третьих лиц1956. Филипп Бобков, который в качестве начальника Пятого управления составил несколько досье о Сахарове, в своих мемуарах дает следующую оценку (вероятно, не совсем без намерения оправдаться самому): «Люди, стоявшие у власти, оттолкнули этого крупнейшего ученого, не пожелали прислушаться к его словам, не захотели поспорить на равных и поискать компромисса. А главное, никто не пожелал вникнуть в суть его взглядов и убеждений. Одни отмахнулись: “Он не наш человек”, другие испугались, а третьим не позволили вступить с ученым в диалог»1957.