Однако времени на осмотр дворцового комплекса не было. Через пятнадцать минут после прибытия Королева дала прием для всего парижского Дипломатического корпуса. Каждая деталь была предварительно тщательно подготовлена бдительными блюстителями протокола. В Британии и в местах, которые кое-кто продолжал именовать «старой Империей», царила тревога – если не ярость – по поводу того, что Британия объединилась с Европой за счет старых союзников.

Война формулировок

Война формулировок

Находившийся в Вестминстере теневой министр по делам Европы Питер Шор осудил королевский визит, сочтя его «неблагоразумным и несвоевременным». Нападки бывшего министра кабинета на государственный визит, пока он еще продолжался, были, конечно, необычны, но Шор был непреклонен в том, что эта поездка нарушила конституционную границу. В желании поддержать дружбу с Францией не было ничего плохого, однако, по его мнению, совершенно неправильно «использовать Корону, как это было на этой неделе, чтобы сделать более весомой конкретную договоренность».

Необходимость умиротворить страны Содружества и в особенности владения Королевы не ускользнула от Соумса и его начальства. Был предпринят целый ряд небольших, но значительных жестов в отношении членов Дипломатического корпуса Содружества. Встречи с ними прошли в Версале раньше встреч со всеми остальными послами; каждому из них также было предоставлено право сфотографироваться с Королевой.

В то же время делались последние штрихи для завершения подготовки центральной части всего визита: речи, которую Королеве предстояло произнести на вечернем государственном банкете. Речь должна была содержать однозначное заявление об отношениях Великобритании не только с Францией, но и с новой европейской политической конструкцией. Предполагалась, что выступление Королевы будет танслироваться в прямом эфире на весь континент. Речь любого монарха во время государственного визита всегда является результатом трехстороннего сотрудничества с участием посольства, Министерства иностранных дел и по делам Содружества и Дворца – иногда бывают также добавления из офиса премьер-министра на Даунинг-стрит. В этом случае процесс подготовки речи был далеко не прост и может служить увлекательным примером конкурирующих приоритетов Дворца и FCO. Документы позволяют понять, что вместо простого повторения написанного ее чиновниками текста Королева в те годы значительно больше участвовала в подготовке некоторых из ее главных заявлений. Что касается вопроса о вступлении Великобритании в Европу, то мнение британского правительства в 1972 году сводилось к команде: «Полный вперед!» Во Дворце, однако, предпочли бы отдать приказ: «Держать прежний курс!»